О некоторых подробностях церковного воззрения на брак

Помните аналогию: электричество раньше знали только в маленьких кусочках янтаря, а потом оно оказалось разлитым во всем мире. Яблоко мало, но его роняет на землю планетное тяготение. Истина не допускает из себя исключений, и вот отчего случай Повало-Швейковского не «случай», но начало подозрений, но начало исследований корневых, бесконечных, внимательных и многолетних. Заметьте, что ведь и ереси казнились, потому что они были «ересью», т. е. что-то «худое»; и Повало-Швейковский погиб, ибо и он оказался как бы «еретиком в браке», «еретичествующим в рождении», т. е. что он погиб не случайно, а принципиально же. А, признав истину в его гибели, отдаленно мы признаем и принципиальную истину в гибели еретиков. Мы загремим еще тихо, но великими громами. Мы поймем древние громы, поверьте, звучавшие не в худшее время, чем наше, не в менее религиозное. Подозревайте, господа, исследуйте, господа. Тут начало, так сказать, «конических сечений в христианстве», тогда как мы прежде занимались лишь прямою и кругом, слишком простыми и ясными истинами. Я желал бы, чтобы на тему эту сказал свое слово г. Меньшиков, исходящий из сладкой, но, я думаю, детской тезы: «христианство есть любовь». «Христос заповедал нам любовь». Нет. Он заповедал и другое многое, и Евангелие не насчитывало бы в себе все же сотни страниц, если бы оно укладывалось в эту одну строчку; что-то и другое, кроме «любите ближних своих», надо было утвердить Христу. Конечно, сладко плыть в розовом сиропе веры: «Евреи были злы до Христа и при Христе; Он им заповедал любовь; тогда они до того остервенелись на Него, что убили Его, с какового времени и произошло разделение на христиан, которые любят друг друга, и на евреев, еретиков и язычников, которые друг друга ненавидят».

1903