О носах и замках (СИ)

Доктор Доу пожал плечами, бросил быстрый взгляд на широко улыбнувшегося Бикни и сказал:

— Теперь мы знаем, кто именно нам противостоит. Эфемерные банковские тени, разъезжающие на бесшумных черных экипажах и заставляющие людей исчезать, обрели плоть. И как доктор скажу тебе, что всякая плоть может быть надрезана скальпелем. Мистер Ратц и его клерки из отдела по особо важным делам… Да, эти личности невероятно опасны, но теперь, когда мы видели их лица, когда говорили с ними, мы понимаем, с чем столкнулись, и даже можем попытаться обыграть их. Тень обыграть невозможно, но вот человека…

— Ну, док, я бы не спешил с выводами, — вставил Бикни. — Я видел этого Ратца в деле. С ним лучше не связываться…

— Боюсь, мы уже связались, — сказал доктор Доу. — Да, Джаспер? Я вижу, ты что-то хочешь спросить.

— Но как со всем этим связан мистер… эээ… Бикни?

Бикни почесал бороду и поправил очки.

— Просто Бикни, — уточнил он и пояснил: — Мы давно с доком знакомы. Он иногда меня штопает, когда я… кхм… расхожусь во мнениях с некоторыми типами, с которыми лучше не спорить, а в ответ я помогаю ему там и сям, когда нужно прошвырнуться в Фли или что-то достать или передать. Док — очень приметный цепочник, и есть места, где ему лучше не появляться лично. Вот я и сную туда-сюда за небольшое жалованье и парочку бесплатных швов в случае чего. Только никому ни слова. У меня, знаешь ли, репутация. Я не работник, а честный карманник. Если в Саквояжне кто-то прознает, что я исполняю чьи-то поручения, мне не будет доверия. Так вот пару дней назад док передал мне, что нужно понаблюдать за одним газетником, ну я и понаблюдал…

Бикни подмигнул Джасперу, но тот возмущенно вспыхнул:

— Я ничего не знал! О том, что мы, оказывается, следим за Бенни Трилби.

— Но ты ведь также действовал тайно, Джаспер, — напомнил доктор, и Джаспер хмуро прикусил губу — все-то он тебе припомнит.

— Не переживай, парень, — хмыкнул Бикни. — Можешь мне поверить, когда я расскажу, что я видел и узнал, у тебя волосы на пятках дыбом встанут. А я такого понаузнавал, что… в общем, док, мне требуется прибавка к жалованью.

Несмотря на наглость воришки, доктор Доу кивнул и сказал:

— Я учел, что дело может оказаться рискованным и обернуться неприятностями. Поэтому я кое-что заказал для вас в УПППГ.

— Это то, что я думаю?! — изумленно воскликнул Бикни, на что доктор еще раз кивнул и, достав из портсигара вишневую папиретку, закурил.

Джаспер ничего не понял — что такого важного мог дядюшка купить для Бикни в управлении пневмопочты?

— Полагаю, пришло время послушать, что именно вы узнали, Бикни, — сказал меж тем доктор Доу, и Бикни взял из блюда коврижку, надкусил ее и начал свой рассказ…

…Этот ваш газетник в дурацкой бабочке — хитрый и изворотливый малый, и это говорю вам я, тот, кто хитрость ест на завтрак. Никогда не задумывались, как так выходит, что рожу Трилби в Саквояжне знает каждая крыса, но при этом он как-то умудряется быть и там, и здесь — и услышать, и подслушать, и подсмотреть? Этот хлыщ порой идет на такие уловки, что обзавидовались бы многие шушерники. Вы бы видели, док, какие у него есть штуковины для вынюхивания и скрытности, вы бы не поверили, что такие существуют.

Ну и задачку вы мне задали! Мне вообще очень повезло, что газетник, несмотря на его нюх, оглядываться не шибко привык, иначе к нему было бы не подступиться. Методы Трилби заключаются в лазаньи по крышам, карабканьи по карнизам, проникновении через дымоходы и котельные. Везде у него есть свои люди, а не-свои сразу меняют сторону, стоит им немного приплатить или хотя бы пообещать оплату — часто и этого хватает. Но и без взяток Трилби преспокойно выуживает сведения: вы бы видели, с какой наглостью он влезает в чужие туфли! Только лишь за те несколько дней, что я за ним наблюдал, он около дюжины раз прикидывался знакомым, другом, даже родственником, и ему верили! Я едва сдержался, чтобы не поаплодировать его мастерству коварного втирателя в доверие, когда он убедил одну миссис, что он, дескать, ее супруг.

Обретается Трилби возле Семафорной площади, в нескольких кварталах от Неми-Дрё и редакции «Сплетни», но дома бывает редко — вечно при деле, вечно стаптывает каблуки. Самая, видите ли, работящая мышь в Саквояжне. Стоит за ним пристально понаблюдать, и сразу становится ясно: человек занят своим делом.