О носах и замка́х

4-ое фото: столпотворение возле кондитерской «Рид и Конфетт». Все окна по-прежнему заколочены. Собралась пресса. Возле двери стоят двое. Один – прилизанный с прошлых фотокарточек, постаревший еще сильнее, уже седой и согбенный, с головой, вжатой в плечи. И второй – низкорослый толстяк в дорогом костюме и высоком цилиндре, с сигарой в зубах. Эти двое пожимают руки. Толстяк демонстрирует самодовольный полумесяц улыбки объективу камеры. Прилизанный выглядит несчастным.

Вот и все, что было на этих фотокарточках. Подробнее рассмотреть не удавалось, к тому же доктора отвлекало сопение Джаспера и его макушка, лезущая вперед, а также размеренное, но нервирующее постукивание пальцев мистера Грилли по столешнице конторки.

Джаспер едва слышно посоветовал:

- Переверни, может, они подписаны… прямо как те, из экспедиции…

Натаниэль Доу перевернул фотокарточки. Три из них оказались чистыми, но вот на обороте четвертой, той, где толстяк и прилизанный пожимали руки, стояла подпись: «Ваш Ф.Ф. Фиш, с любовью и наидобрейшими пожеланиями».

- Ой-ой-ой, что творится-то, что творится…- взволнованно проговорил Джаспер.

- Мы возьмем их, вы не против?- Доктор поглядел на главу архива.

- Я никак не могу против, учитывая наличествующее у вас предписание.

- Разумеется. А можем мы узнать, где мистер Рид похоронен?

Глава архива развернулся на стуле, дернул рычаг под седушкой и на скрипучем подъемном механизме поднялся к верхним полкам шкафа, который темной громадиной нависал над всей конторой.

- Р… р… Рид.

Мистер Грилли достал книгу, на корешке которой значилось: «Р». Стряхнув устроившегося на ней паука, он отщелкнул замок и открыл книгу.

- Рид… Рид Лестер, Рид Мюррей, Рид Присцилла, Рид Регина, Рид Реймонд… Второе имя «Реджинальд». Участок номер тридцать девять, могила номер шестьдесят семь. Это северо-западный угол кладбища. Номера участков стоят на указателях на перекрестках между аллеями. Когда выйдете из архива, сразу поверните налево, пройдите два пролета, увидите старый клён – возле него сверните направо. И там ищите вашего мистера Рида.

- Благодарю вас, сэр, вы нам очень помогли.- Доктор Доу спрятал фотокарточки в саквояж и почтительно кивнул.

- Хорошего дня,- сказал мистер Грилли.

Глава архива поставил книгу на место, дернул рычаг под седушкой стула и спустя три рывка и пять секунд жужжания вновь спустился вниз. Кажется, он уже позабыл о посетителях:

- Хе-е-енсли, вы дописали запрос? Несите его мне срочно! Я подпишу и отправлю его этому пьянице и пройдохе, кладбищенскому смотрителю Дранкарду! Глядишь, если бы он хорошо делал свою работу вместо того, чтобы заливаться дешевым пойлом с утра до вечера, к нам бы не забирались никакие поджигательские крысы!

…Путь средь могил был уныл до невозможности.

Шел дождь. Он стучал по стеклянной крыше Чемоданного кладбища – будто бы шептал что-то, а кругом все потонуло в хмурости осеннего дня. Стало так сумрачно, что кэбмен, оставшийся ожидать пассажиров на аллее, был вынужден зажечь фонарь.

По кладбищенскому парку бродил ветер – он подбрасывал сброшенные клёнами листья и разметывал волосы Джаспера.

Мальчик топал за уверенно идущим вперед дядюшкой, и не мог заставить себя не читать эти имена и фамилии. Ему становилось жутко и невероятно одиноко от мыслей, которые его сейчас посещали: «Они живут жизнь, а потом просто… не живут…». А еще где-то здесь лежали мама и папа.

Доктор Доу находил дорогу превосходно – ему хватало бросить лишь короткий взгляд на то или иное надгробие, и он сразу же отмечал что-то на своей карте в голове. Он часто говорил, что просто невозможно потеряться или заблудиться, когда имеешь четкий и подробный маршрут. А мистер Грилли был предельно дотошен в указании пути.

- Ты что-то понимаешь, дядюшка?- негромко спросил Джаспер. Молчание тяготило его.- Что это за фотокарточки в папке Рида?

- Это история, Джаспер,- отозвался доктор Доу, не оборачиваясь.- История Машины, которая сначала была не в Габене, а затем оказалась в Габене. Это история двух людей, из которых остался только один. Я не до конца все понял, но то, что мне открылось, свидетельствует о двух вещах: предательстве и горечи. Эти фотокарточки нам оставили не просто так – они должны к чему-то вести. Я планирую тщательно изучить каждую, когда мы окажемся дома.

Снова повисла тишина.

- Ты помнишь,- снова нарушил ее Джаспер,- что как только мы взялись за это дело, ты сказал, что все уже свершилось и мы просто занимаемся вскрытием.

Доктор кивнул.