О носах и замка́х

- Лучше бы я остался у бабушки, а не у тебя, после того, как они умерли!

На это человек в черном едва слышно проговорил:

- Лучше бы тебя доставили в приют, а не ко мне. Жаль, что в Тремпл-Толл их совсем не осталось, иначе я, не раздумывая, уже отправил бы тебя туда вместе с твоей несносностью.

Мальчик уже приготовил отповедь, но так и не придумал, что ответить, и принялся набирать во рту слюну, чтобы плюнуть в человека в черном. Тот не стал этого дожидаться – развернулся на каблуках и двинулся к стоявшему у тротуара кэбу. Бросил на ходу:

- Изволь сесть в экипаж и больше ко мне не обращаться.

- Больно нужно!- ответил мальчик и последовал за ним к кэбу.

Он так сильно хлопнул дверцей экипажа, садясь в салон, что едва не вылетели стекла.

- Эй, потише!- рявкнул кэбмен и толкнул рычаг. Экипаж тронулся и влился в уличное движение Неми-Дрё. Вскоре он затерялся среди точно таких же кэбов, утонул в густых серо-бурых тучах дыма. А на тротуаре будто бы остались две тени: распростертая на земле и другая – высокая и словно бы пожирающая первую…

- Ты это видел?- с ухмылкой спросил Монтгомери Мо и убрал от глаз бинокль.

- Еще бы!- поддержал Кенгуриан Бёрджес и опустил свой.

И хоть из-за расстояния и площадного шума, они не услышали ни слова, суть они уловили прекрасно.

Бёрджес и Мо стояли в корзине воздушного шара, пришвартованного к аэро-бакену с рекламной вывеской «“Ригсберг”. Ваши деньги здесь». Заняты они были слежкой и наблюдением. Особое внимание оба уделяли чернеющему зданию банка и, разумеется, от них не могла укрыться ссора, разразившаяся у его главного входа.

- Эй, гляди-ка!- ткнул локтем приятеля в бок Мо, лишь только знакомая высокая фигура в цилиндре с саквояжем в руке в сопровождении мальчишки показалась из высоких дверей банка.

- Никак наши старые друзья!- подтвердил Бёрджес.

И верно: по ступеням вальяжно спускался этот несносный доктор, а за ним семенил его мелкий прихвостень-племянничек. В первое мгновение то, что они появились из банка, вызвало у обоих наблюдателей бурю раздражения, разочарования и злости: они прекрасно поняли, что именно делала там эта парочка. Вряд ли таким уж чудесным образом совпало, и они вдруг решили открыть счет в банке – по всему выходило, что они также шли по следу грабителей. Они снова сунули нос в дела полиции! Но то, что произошло следом, весьма удивило обоих констеблей, но при этом утешило их и здорово обрадовало.

- Мышиная свара котам на руку,- усмехнулся Мо.

- На лапу,- уточнил Бёрджес.

- Нет, «на лапу» – это другое.

- Но ведь у котов лапы.

- Неважно,- раздраженно перебил Мо.- Суть в том, что пока эта парочка грызется между собой, мы их обставим только так!

Да, доктор Доу и его мальчишка (Мо не помнил его имени) расследовали ограбление, но что-то у них явно пошло не по плану. Ссора была просто отвратительной и весьма бурной – немудрено, что она пришлась обоим наблюдателям по вкусу.

Когда докторский кэб растворился в уличной толчее, Мо и Бёрджес вернулись к наблюдению за площадью, но больше, кажется, ничего любопытного не происходило. Блуждающие фигурки людей, старающиеся обходить даже тень, которую отбрасывало здание банка, блошиная возня возле редакции «Сплетни», лунатики у пассажа Грюммлера. Все как всегда… Скука…

При этом оба джентльмена были изрядно злы. Они устали, проголодались, а еще горбун Тумз вечно суетился, и от него нестерпимо воняло лежалой дохлой кошкой. Бёрджес, который просто ненавидел каждое мгновение своего пребывания в воздухе, отсчитывал минуты до того счастливого момента, когда он, наконец, снова ступит на твердую землю. Что касается Мо, то он и сам уже сотню раз успел себя проклясть за идею вести расследование с воздушного шара.

- Когда там этот твой торгаш прилетит, Тумз?- спросил толстяк.

- Думаю, через полчаса…- горбун замолчал и почесал щетинистый подбородок кривыми нестриженными ногтями.- Ну, или завтра…

Бёрджес издал что-то нечленораздельное и снова уставился в бинокль. Он принялся разглядывать окна кондитерской «Засахаренные крыски мадам Мерро». Там как раз выставили на витрины свежие пирожные, и слюни у него во рту устроили наводнение.

Новая процедура, а именно «метод инкогнито» принес обоим констеблям весьма неожиданные и местами очень неприятные последствия. На первый взгляд это было не сильно заметно… хотя, постойте-ка – это было заметно именно что с первого взгляда: расквашенный нос толстяка Мо с торчащими из ноздрей клочками ваты и свежий синяк под глазом у Бёрджеса свидетельствовали о том, что сегодняшний день прошел для них не так уж и просто и совсем не так, как задумывалось.

Привыкшие действовать нагло и бесцеремонно, без своей формы они чувствовали себя словно голышом – совершенно беззащитными и почти бессильными противопоставить что-то грязным выродкам и различного рода вертлявым из трущоб Саквояжни, и, в частности, с берега канала.

Поднявшись в воздух, первым делом переодетые констебли направили шар мистера Тумза на запад, где в небе над улицей Граббс располагался наблюдательный пост № 18.