О Пифагоровой жизни

(90) Вообще важно знать, что Пифагор нашел множество способов обучения и в соответствии с природой и способностями каждого человека передавал ему соответствующую долю мудрости. Самый яркий пример такой. Когда из страны гиперборейцев пришел скиф Абарид[87], не знакомый с эллинским образованием, не посвященный в таинства и уже достигший преклонного возраста, Пифагор ввел его в свое учение не с помощью разнообразных правил, но вместо пятилетнего молчания и слушания в это время лекций и других испытаний сразу подготовил его к слушанию основоположений и в кратчайший срок объяснил ему свое сочинение «О природе» и другое сочинение «О богах».

(91) Ведь Абарид прибыл из страны гиперборейцев, где он был жрецом Аполлона, старшим по возрасту и самым опытным в богослужении, и он направлялся из Эллады в свою страну, чтобы собранное золото положить для бога в гиперборейский храм. Проезжая через Италию и увидев Пифагора, он тщательно сопоставил его с богом, которому служил, и убедился, что перед ним не человек, похожий на Аполлона, а действительно не кто иной как сам Аполлон. Поскольку он видел его величие и, имея жреческий опыт, еще раньше обнаружил приметы, он отдал Пифагору стрелу, с которой отправился в путь из храма, надеясь, что она будет полезной при преодолении трудностей во время столь долгого путешествия. Если он ехал на ней, то он преодолевал непроходимые места — реки, озера, болота, горы и другие подобные места и, как передают, обращаясь к ней, производил очищения, изгонял чуму и отводил ветры от городов, которые обращались к нему за помощью.[88]

(92) Действительно, мы знаем, что Лакедемон после произведенного им в этой земле очищения уже не заражался чумой, тогда как прежде эта болезнь часто поражала его из-за того, что он расположен в неудачном месте: над ним возвышаются Тайгетские горы, и стоит отметить, что это создает духоту. Абарид также очистил Кносс на Крите. Известны и другие свидетельства способности Абарида производить очищения. Пифагор же, приняв стрелу, не удивился и не спросил, почему он подарил ее, но ведя себя так, как будто он был действительно бог, по-дружески отвел Абарида в сторону и показал свое золотое бедро, дав свидетельство того, что он не ошибался. Он перечислил ему одно за другим все, что хранится в храме Аполлона у гиперборейцев, и дал тем самым достаточное подтверждение того, что Абарид догадался правильно. Он добавил, что он пришел для служения на благо людям, и поэтому принял человеческий облик, чтобы они, смутившись его превосходством, не чуждались его и не избегали обучения. Он велел Абариду остаться и помогать ему исправлять души учеников, золото же, которое тот собрал, приобщить к имуществу его учеников, которые так поступали из соображения, что они подкрепляли делом принцип, гласящий «у друзей все общее».

(93) Таким образом, когда Абарид остался, как мы сейчас сказали, Пифагор сжато изложил ему учение о природе и о богах. Вместо искусства наблюдения за внутренностями жертвенных животных он научил его предвидению с помощью науки чисел, полагая, что она более чистая, божественная и более родственная небесным числам богов. Пифагор также научил Абарида другим предметам соответстенно его интересам. Но вернемся к тому, для чего это говорилось: итак, Пифагор пытался исправлять других различными способами, в зависимости и от природы, и от способностей каждого человека. Подробности этого не сохранились для последующих поколений, и не просто рассказать о том, о чем сохранились упоминания.

(94) Мы приведем лишь немногие и самые известные примеры пифагорейского метода обучения и некоторые сохранившиеся свидетельства об образе жизни этих мужей.

ГЛАВА XX

Итак, первое, на что он обращал внимание, проводя испытание, это могут ли поступающие в учение, как он выражался, «хранить молчание», и смотрел, способны ли учащиеся не разглашать и соблюдать все, что они услышат; затем, скромны ли они; и он прилагал больше старания к тому, чтобы молчать, чем к тому, чтобы говорить. Он также рассматривал все остальное — не возбуждались ли они чрезмерно страстью или желанием, и всегда обращал особое внимание на такие вещи: например, склонны ли они к гневу или к вожделению, любят ли они успехи и почести или склонны ли они к соперничеству или дружбе. Если после внимательного и всестороннего рассмотрения он приходил к выводу, что они обладают хорошим нравом, то тогда он проверял их способности к учению и запоминанию: во-первых, могут ли они быстро и точно следовать его указаниям, во-вторых, питают ли они любовь и здравомыслие в отношении того, чему их учат.