О природе человека

Святость — это не столько гипертрофия человеческого альтруизма, сколько его окостенение. Такое состояние вполне вписывается в рамки биологических императивов, хотя, по идее, должно было бы их превзойти. Истинная гуманизация альтруизма, в смысле включения мудрости и глубоких знаний в общественный договор, может произойти только через глубокий научный анализ морали. Психолог Лоуренс Кольберг выявил шесть последовательных стадий этического мышления, через которые каждый человек проходит за время нормального ментального развития^{176}. Ребенок переходит от бесспорной зависимости от внешних правил и внешнего контроля к все более сложному набору внутренних стандартов следующим образом: 1) простое подчинение правилам и авторитетам, чтобы избежать наказания; 2) принятие группового поведения с целью получения наград и обмена услугами; 3) ориентация «хорошего мальчика» — конформизм с целью избежать неприятия со стороны окружающих; 4) ориентация долга — конформизм с целью избежать неодобрения со стороны руководства, нарушения порядка и связанного с этим чувства вины; 5) формальная ориентация, признание ценности договоров, некая произвольность в формировании правил с целью достижения общего блага; 6) осознание или ориентация принципов, приверженность выбранным принципам, которые могут превосходить законы в тех случаях, когда законы приносят больше вреда, чем пользы.

Эти этапы были выявлены на основании детских вербальных реакций на вопросы, связанные с моральными проблемами. В зависимости от интеллекта и подготовки личность может остановиться на любой ступеньке этой лестницы. Большинство людей достигает четвертой или пятой стадии. На четвертой стадии люди достигают уровня морали, свойственного павианам и шимпанзе. На пятой стадии, когда этические ориентиры частично становятся договорными и формальными, появляется мораль, на которой, по моему мнению, строится большая часть социальной эволюции. В той степени, насколько подобная интерпретация верна, онтогенез морального развития может быть генетически ассимилирован и теперь является частью автоматического процесса ментального развития. Люди развиваются, усваивая правила и относительно негибкие эмоциональные реакции, и достигают пятой стадии. Неожиданные события в критические моменты жизни могут изменить ход этого развития. В нашем мире существуют социопаты. Но подавляющее большинство людей достигает четвертой или пятой стадии и вполне готовы существовать гармонично — в группах охотников-собирателей эпохи плейстоцена.

Поскольку мы больше не живем небольшими группами охотников-собирателей, шестая стадия, скорее всего, не является биологической и, следовательно, сильнее остальных подвержена гипертрофии. Человек отбирает принципы, по которым оценивает и саму группу, и закон. Принципы, отбираемые интуитивно и основанные на эмоциях, имеют биологическое происхождение. Их задача — подкрепить первобытные социальные установления. Таким образом, бессознательно формируется мораль, которая по-новому рационализирует священность группы, прозелитскую роль альтруизма и стремление защищать территорию.

Но там, где принципы отбираются на основании знаний и здравого смысла, отделенного от биологии, они могут, по крайней мере теоретически, стать недарвиновскими. И это неизбежно возвращает нас ко второй великой духовной дилемме. На сей раз философский вопрос звучит следующим образом: может ли культурная эволюция высших этических ценностей обрести собственное направление и импульс и полностью вытеснить эволюцию генетическую? Я думаю, что такое невозможно. Гены держат культуру на поводке. Поводок этот очень длинный, но все же ценности будут ограничиваться в той степени, в какой они влияют на генный пул человечества. Мозг — продукт эволюции. Человеческое поведение — как и способности к эмоциональным реакциям, которые его определяют и направляют, — является обходным приемом, посредством которого генетический материал человека сохраняется и будет сохраняться в неприкосновенности. И у морали нет иной высшей функции, которую можно доказать.

Глава 8. РЕЛИГИЯ

Предрасположенность к религиозным убеждениям — самая сложная и мощная сила человеческого разума и, по всей вероятности, неистребимая часть человеческой натуры^{177}. Агностик Эмиль Дюркгейм называл религиозную практику освящением группы и основой общества. Это одна из универсальных форм социального поведения, имеющая узнаваемые черты в каждом обществе — от групп охотников-собирателей до социалистических республик. Истоки его лежат, как минимум, на костяных алтарях и в погребальных ритуалах неандертальцев. 60 тысяч лет назад в иракском Шанидаре неандертальцы украсили гробницу семью видами цветов, имеющими медицинскую и экономическую ценность^{178}. По-видимому, это была дань уважения шаману. С того времени, как пишет антрополог Энтони Ф. С. Уоллес, человечество породило 100 тысяч религий^{179}.