О психологической прозе

Разумеется, сопоставлять "Былое и думы" с трудами историков можно лишь в плане некоторых общих тенденций. Действительность в этой книге взята в другом разрезе, иной человеческий опыт является ее материалом. Герцен сам очень точно говорит об этом в предисловии 1866 года к пятой части "Былого и дум": ""Былое и думы" - не историческая монография, а отражение истории в человеке, случайно попавшемся на ее дороге". Эта формула определяет "Былое и думы" как своеобразное сочетание истории с автобиографией, с мемуарами. Но она и отграничивает "Былое и думы" от мемуаров, если жанровую специфику этого произведения рассматривать как особую форму "отражения истории". Едва ли существует еще мемуарное произведение, столь проникнутое сознательным историзмом, организованное концепцией столкновения и борьбы исторических формаций, концепцией, вынесенной Герценом из школы русского гегельянства 1840-х годов и переработанной его революционной диалектикой. Связное и законченное свое выражение историческая концепция Герцена нашла в первых пяти частях "Былого и дум".

Первые пять частей и три последующие части "Былого и дум" (они дошли до нас в фрагментарном, недоработанном виде) отразили разные фазы мировоззрения Герцена. Отсюда и разные принципы воплощения авторского сознания. В последних частях нет уже отчетливой построенности, своего рода "единства действия", нет и выраженной лирической позиции автора. Циклизованные очерки последних частей и целеустремленная во всех своих элементах система первых пяти - явления методологически неоднородные. Когда в 1860 году в Лондоне Герцен приступил к изданию первых пяти частей "Былого и дум", он сам относился к ним как к произведению законченному (хотя давно уже работал над шестой частью), как к завершению замысла, возникшего среди политических и личных катастроф 1852 года. Об этой завершенности Герцен говорит прямо в предисловии к лондонскому изданию "Былого и дум": "Многие из друзей советовали мне начать полное издание "Былого и дум... Перечитывая нынешним летом одному из друзей юности мои последние тетради, я сам узнал знакомые черты и остановился... труд мой был кончен!"

Первые пять частей "Былого и дум" - это история становления идеолога русской революции в свете излюбленной герценовской идеи столкновения двух миров, старого с новым. Тема двух миров проходит через все творчество Герцена (начиная от романтических набросков 30-х годов) и получает в "Былом и думах" реалистическое и диалектическое выражение.

Первая часть - "Детская и университет" - это "годы учения". Из старого мира помещичьего бытия герой с усилием прокладывает дорогу в мир новых человеческих отношений. Вторая часть - "Тюрьма и ссылка" - столкновение героя с жестокой действительностью (старый мир крепостничества и николаевской бюрократии). Третья часть - "Владимир-на-Клязьме" - становление героини, новой женщины, и воспитание героя большой любовью и реальностью семейных отношений. Ведущая тема четвертой части - "Москва, Петербург и Новгород" - формирование нового мировоззрения, Герцен сам определяет его как реалистическое, - и под этим углом зрения построенная история русской общественной мысли 40-х годов. В пятой части, "Париж - Италия - Париж", вступают в действие темы "Писем из Франции и Италии" и "С того берега": буржуазная революция, капиталистический строй, западное мещанство. Первая половина пятой части дает общественно-политический аспект столкновения русского революционера со старым миром буржуазного Запада. Во второй половине политическая тема срастается с рассказом о семейной драме.

Очередная попытка переустройства мира потерпела крушение (1848). Одновременно потерпела крушение попытка героя основать свое личное счастье на началах морали - разумной и свободной. Но ни то ни другое не отменяет ни смысла борьбы, ни убеждения в том, что в конечном счете старое уступит новому дорогу. Таков сюжет первых пяти частей.

Чтобы изобразить человека - в романе, повести, в мемуарах или "портретах", - необходимо не только выделить и отобрать некие элементы его душевной жизни, но и соотнести их между собой, найти принцип структурной связи. Для писателя это и значит найти предмет изображения. Для Герцена таким принципом связи было историческое качество человека.

Истоки "Былого и дум" уходят в 40-е годы - в эпоху, наэлектризованную историзмом, насыщенную философской диалектикой. Герцен стремится познать не столько индивидуально-психологические, сколько исторические черты человека. Дело здесь не в противопоставлении социально-исторического анализа психологическому. Напротив того, они расположены в едином ряду, и социально-историческая обусловленность человека - необходимая предпосылка психологического анализа, основа психологического романа. Раскрывая причинно-следственные связи, реализм XIX века от наиболее общей обусловленности эпохой, средой, обстоятельствами движется к познанию обусловленности все более дробной и точной, вплоть до понимания сложной детерминированности отдельного душевного движения.