О Пушкине, o Пастернаке. Работы разных лет

При сопоставлении перевода и оригинала Пушкин должен был заметить, что И. Козлов несколько упростил «шотландскую строфу». Сохранив схему Я444242 со сплошными мужскими окончаниями, он не сумел соблюсти единство рифмы во всех четырехстопных стихах и зарифмовал их попарно, по формуле aabcbc89. В «Обвале» Пушкин виртуозно решает ту сложную техническую задачу, с которой не справился И. Козлов, демонстрируя, что «шотландская строфа» может быть воспроизведена на русском языке со всеми своими особенностями. При этом изощренная звукопись стихотворения, в котором семь раз повторяется сочетание звуков «вал», заданное заглавным существительным и его английским и французским эквивалентом avalanche90(валы—волнистой—сорвался—обвал—вал—прервал—обвал), и изобилуют односложные знаменательные слова (бор, мглы, гор, скал, вал, рев, волн, гнев, злой, вод, свод, путь, шел, конь, вол, вел), как бы имитирует состав английской поэтической речи91. Если вспомнить, что Пушкин обычно обращался к чужим стиховым формам (белый ямб, терцина, сонет, октава, «испанский» хорей) только после того, как их уже начали осваивать другие русские поэты, то можно заподозрить, что одной из причин его обращения к «шотландской строфе» было желание вступить в соревнование с И. Козловым.

Впрочем, «шотландская строфа», вероятно, была знакома Пушкину еще до выхода книжечки переводов из Бернса. Например, перелистывая любимые романы Вальтера Скотта по-английски, он мог заметить ее в нескольких эпиграфах, взятых опять-таки из Бернса, – например, к «Повестям моего домохозяина» («Tales of My Landlord», 1816–1832) или к главе IX «Гая Мэннеринга» («Guy Mannering», 1815), а также в авторских предисловиях к «Монастырю» (где снова цитируется Бернс) и к третьему изданию «Уэверли» («Waverley», 1814) (где приведен текст анонимного шотландского стихотворения «The Author’s Address to All in General»). Сам «шотландский чародей» написал «шотландской строфой» вставную песню менестреля в поэме «Рокби», которую Пушкин наверняка знал92:

THE HARP

I was a wild and wayward boy,

My childhood scorned each childish toy;
Retired from all, reserved and coy,
                            To musing prone,
I wooed my solitary joy,
                            My Harp alone.

My youth with bold ambition’s mood

Despised the humble stream and wood
Where my poor father’s cottage stood,
                            To fame unknown; —
What should my soaring views make good?
                            My Harp alone!

Love came with all his frantic fire,

And wild romance of vain desire:
The baron’s daughter heard my lire
                            And praised the tone; —
What could presumptious hope inspire?
                            My Harp alone!

At manhood’ s touch the bubble burst,

And manhood’ s pride the vision curst,
And all that had my folly nursed
                            Love’s sway to own;
Yet spared the spell that lulled me first,
                            My Harp alone!

Woe came with war, want with woe,

And it was mine to undergo
Each outrage of the rebel foe: —
                            Can aught atone
My fields lay waste, my cot laid low?
                            My Harp alone!
Ambition’s dreams I’ve seen depart,

Have rued of penury the smart,

Have felt of love the venomed dart,
                            When hope has flown;
Yet rests one solace to my heart, —
                            My Harp alone!

Then over mountain, moor and hill,

My faithful Harp, I’ll bear thee still;
And when this life of want and ill
                            Is wellnigh gone,
Thy strings mine elegy shall thrill,
                            My Harp alone!93

Наконец, у Вордсворта (которого Пушкин, по воспоминаниям С. П. Шевырева, читал тогда по-английски94) «шотландская строфа» появляется в связи с Робертом Бернсом – в моралистическом послании к сыновьям последнего «To the Sons of Burns, after Visiting the Grave of Their Father», входившем в цикл «Стихи, сочиненные во время путешествия по Шотландии» («Poems written during a Tour in Scotland»95). Приведем его в ранней, короткой редакции 1807 года: