О размышлении

Однако если мы хотим опираться не столько на новые, сколько на добрые примеры, мы без труда найдем в числе верховных Понтификов немало тех, кто умел найти свободное время, невзирая на самые важные дела. Так, например, когда Рим был уже почти в осаде, а меч варваров был занесен над головой его граждан, святой Папа Григорий по-прежнему мирно занимался своими учеными писаниями. Как видно из предисловия к его труду, именно в это время он с тщанием, не уступавшим его дарованию, писал комментарии к последней и самой пламенной части пророчеств Иезекииля.

Глава 10

В которой святой Бернард сурово порицает злоупотребления судей, защитников и прокуроров и решительно восстает против их коварных уловок

13. Но в конце концов верх одержали другие обычаи, нравы изменились. Нельзя даже сказать, что мы движемся к тяжелым временам, ибо мы уже их достигли. Обман, интриги и насилие царят по всей земле. В ведущих тяжбу нет недостатка, однако правое дело едва ли находит себе защитника. Повсюду сильные притесняют слабых. Вы скажете, что не можете ни лишить притесняемых своей помощи, ни отказать в справедливости тем, чьи права презираются и попираются. Но ведь невозможно рассудить дело, не обсудив его и не выслушав все стороны. Потому, полагаю я, надобно, чтобы дела подлежали обсуждению, как должно; однако метод, которому следуют в наши дни, мне кажется отвратительным и недостойным как Церкви, так и чертога правосудия, и я не могу не спросить себя, как Ваши благочестивые уши могут выслушивать все эти споры и словопрения юристов, которые, по-моему, способны скорее помрачить истину, нежели ее выявить. Измените эти гнусные обычаи, положите конец бесполезным словопрениям и заградите уста тех, кто научен говорить ложь. Они красноречивы только для того, чтобы нападать на правое дело, а искусны только в защите заблуждений. Талант этих людей пригоден лишь на то, чтобы творить зло, а дар слова они, видно, получили, чтобы оскорблять истину. Эти люди пытаются учить тех, у кого должны бы учиться; они выдают свои измышления за достоверные факты, запутывают простые истины и мешают правосудию идти своим ходом. Ничто так не позволяет без труда обнаружить истину, как краткое и простое изложение фактов. Потому я желал бы, чтобы во всех делах, которые будут достойны того, чтобы попасть на Ваш суд (а это будут совсем не все), Вы взяли за правило принимать решение быстро, хотя и после надлежащего исследования, и пресекать все эти длинноты, изобретенные для того, чтобы избежать осуждения и увеличить расходы. Разбирайте дела вдовы, бедняка, того, кому нечего дать; что же касается прочих [дел], то Вы можете поручить другим судьям разобрать их, хотя большинство из них не заслуживают даже рассмотрения. Не пойму, зачем Вам выслушивать людей, уже осужденных их собственными явными беззакониями. Бесстыдство некоторых дошло до того, что, хотя все их дело кричит об их злокозненных интригах, они, не краснея, требуют рассмотрения и обращаются к общественной совести, хотя их собственной было бы довольно, чтобы повергнуть их в смущение. Еще никто не пытался обуздать наглость этих бессовестных людей, так что же удивляться, что их число и бесстыдство все растут? Впрочем, я вообще не могу понять, как случилось так, что порочные люди совершенно не опасаются суда себе подобных; видно, там, где порочны все, никто не обращает внимания на чужие гнусности. В самом деле, никогда не было видано, чтобы скупца заставил краснеть подобный ему скупец или чтобы распутник устыдился других распутников. Церковь же в наши дни полна честолюбия, потому в ней заметно не больше отвращения и ужаса к интригам и проискам честолюбия, чем в разбойничьем вертепе – к рассказу об ограблениях путников.

Глава 11

О том, что защитников и обвинителей, стремящихся обогатиться посредством неправедного суда, необходимо сурово наказывать