С каждым новым веком всё сложнее,
Но никто не хочет отступать.
До чего ж весёлая забава.
Засыпает пеплом города.
Но ещё не сыграна октава,
До конца не пройдена глава.
Миллионы, судеб миллионы
Нараспашку, на сыром ветру.
Вдаль бегут холодные вагоны,
И в метель, и в летнюю жару.
На доске игральной млеют кости
И в земле сырой лежат они.
За столом сидят, играют гости.
А мы лишь пешки той большой игры.
Золотые поля
Плывут облака, озарённые светом.
Пылает над степью, ликует жара.
Вновь наступает горячее лето.
С ним вместе приходит и жатвы пора.
Но в душах крестьян только грустное чувство,
Ни с чем несравним их пронзительный взгляд.
В их жизни великое наше искусство,
О чем очень редко теперь говорят.
Их кожа похожа на темную глину.
За труд в благодарность получат гроши.
Великие люди, могучие спины,
Что победу и славу когда-то несли.
Грязью и солью их разъедено тело.
В раскаленном железе тяжко дышать.
До самой зари пока солнце не село
Клубы горькой пыли вдыхать и вдыхать.
Об этом труде нынче мало кто пишет.
О нём все, должно быть, хотят позабыть.
Уехать подальше, забраться повыше,
О том, что ушло больше не говорить.
А тем, кто остался, так жалко до боли
Вновь ветер и пыль жарким летом ловить,
Глядя на то, как быстро скошено поле,
Чтоб кто-то мог снова куда-то уплыть.
Нам обещали
Нам обещали, что жизнь будет лучше.
Нас уверяли, что война пройдет,
Что даже там за проволокой колючей
Всё оживёт и ярко зацветёт.
Просили нас: «Вы только подождите.
Ещё чуть-чуть придется потужить.
Но верьте в лучшее и сил не берегите,
Что б в будущем счастливо жить».
Вы нам внушали: «Всё у нас в порядке».
Что кризис где-то там за рубежом,
Что никакой у них нет жизни сладкой.
А мы прекрасно, правильно живём.
И люди верили в продуманные сказки.
А всё ветшало, по наклонной шло.
Росли налоги, цены. О прекрасном
Мечтать лишь оставалось за столом.
Все говорили много за углами.
И до сих пор горланят тут и там:
«Нам обещали. Они ведь обещали».
Но выполнять придётся только нам.
Пустой разговор
Звучат вопросы, сотрясают воздух.
О многом люди нынче говорят.
Кричат нам обо всём, что лишь возможно,
Что рушит жизни правильной уклад.
О том нам говорят, как делать нужно,
Чего нельзя и что не подойдёт.
Смеётся в полных залах народ дружно,
На площадях кричит, в ладони бьёт.
Так говорят и раньше говорили.
И будут говорить. Не в том же суть.
А дело в том, что люди совершили
Из того, о чём дискуссии ведут.
Начнут и бросят. Тронут и забудут.
Поднимут панику и тишь да блажь.
И всё на месте. Только пересуды
Разбавляют скудной жизни марш.
А для работы пусть придёт рабочий,
И приплывёт какой-нибудь варяг,
Что б нами править, пока дни и ночи
Мы будем чахнуть в пламенных речах.
Мираж
Дороги вновь окутали туманы.
А мы бредём, нанюхавшись дурмана,
И вспоминаем сладкой жизни вкус.
Но всё, что раньше ярко окружало,
Лишь миражом пустынным оказалось.
На смену радости примчалась грусть.
Но мы ошибки снова повторяем.
Себя в тупик смертельный загоняем.
И снова гаснет в нашем доме свет.
Мы ждём чего-то, тяжело вздыхаем
И всё уже как прежде понимаем,
Но почему-то действий также нет.
Никак не можем превратиться в стаю.
Нас жизнь как стадо дикое гоняет.
И каждый топчет ближнего в пыли.
Туман густой глаза нам застилает
Плывёт, клубится, нежно прикрывает
Погибель нашей сказочной земли.
Страна понятий
В нашей жизни так не просто
Все законы соблюсти.
Мало в ней добиться роста.
Важно место обрести.
Сохранить лужок под солнцем.
Средства правильно вложить.
Что бы если что коснётся,
Сотню лет спокойно жить.
Строить дачи и отели.
Землю странами скупать.
Синдикаты и картели
Под прикрытьем создавать.
Быть для всех большим примером,
Что б не умолкал народ,
В котором быть миллионером
Не мечтает только идиот.
Герой посмертно
Идёт война в чужой стране.
Идет война жестокая.
И в той далёкой стороне
За реками широкими.
Земли российской верный сын
Воюет с мира знаменем.
Он выполняет долг один
В дыму, воде и пламени.
Но только долг, позволь, какой
За далями песчаными?
В Афгане, Кубе иль другой
С родными нам желаньями.
Стране, где также льётся кровь.
Солдат наш сложит голову
За чью-то радость и покой,
За чьи-то злые поводы.
И что присвоит мир ему?
Пришлют его на родину
В невзрачном цинковом гробу
С медалью яркой в золоте.
Присвоят звание «Герой».
Посмертно, по обычаю.
И навсегда в земле сырой.
Засыплют все различия.
И будет мать вслед умирать,
Сгорая с болью жгучею.
И пусть ей смеют рассказать
Про долг во имя лучшего.
Как мог он жить, семью создать.
Внимать всей жизни сладости.
Как шел кого-то защищать,
Чужие чьи-то радости.
Великая грусть
Мне грустно от того, что в магазинах
Российский сложно отыскать товар,
Что на дорогах разные машины,
Но наших среди них процент так мал.