О российской политике

“Не хлебом единым”, так чем же? Для людей, живущих в нашей стране, хлеб насущный, конечно же, важен. Но не менее важно и то, что происходит с другими людьми на белом свете, что случится завтра и послезавтра. Это — наше мироощущение.

Сегодня, пожалуй, его сердцевина — в размышлениях о том, что и как мы делали последние десять лет, каков результат, что будет дальше с нашей страной и всем, что нам дорого.

Что делать — еще одна типично российская проблема. Сегодня она напрасно отталкивает нас своей “неоригинальностью” и революционным звучанием. В России она всегда шла в паре с вопросом о том, кто виноват. Сегодня они объединились и составили едва ли не самую любопытную, провокационную задачку нашего времени: что делать тем, кто виноват?

Слишком многие сегодня в центр своего интереса поставили анализ “схватки под ковром”, не замечая, что это на самом деле концертный номер “борьба нанайских мальчиков”. Все это лишь пустая трата времени. Мы только оттягиваем решение главного вопроса. Что же это за вопрос, как его услышать и как решить?

Сделать это не просто. Слишком часто мы кидаемся на крайности: вчера “мы достигли всего, о чем мечтали, и теперь уже у нас все по-другому”, сегодня “все плохо, едва ли не хуже, чем было, и никакого просвета нет”.

Нелепо рассчитывать на то, что трансформацию почти столетнего “бездорожья и разгильдяйства” можно совершить за три года. Если отбросить подобные фантазии и относиться к происходящему как к неблагодарному, как и всякий тяжелый труд, изнурительному и долговременному делу, можно многое увидеть по-новому, в том числе и суть происходящего в наши дни.

Долго еще в России не будет все хорошо, но и не будет все плохо. Важен вектор движения. Важно, что сегодня достигнуто самое главное — право действовать в соответствии с самостоятельно принятым решением. Можно “не состоять и не участвовать”, уже тем самым кому-то способствуя, можно думать над тем, кому помогать. И этот выбор нужно делать самим, если не хотим, чтобы его сделал за нас чужой дядя.

Старая система уходит, какой же станет та, что родится? В России есть возможности для того, чтобы долго, болезненно, со сбоями и падениями созидать страну, где “вся власть принадлежит закону”. Но есть еще больше предпосылок для того, чтобы стать криминальным олигархическим сверхмонопольным государством, в котором нет законов, а есть право сильного, живущего за счет слабого, где права человека попираются группировками давления.

Пришло время выбирать, и вот наше перепутье: оно уже не между коммунизмом и демократией, а между трудным дальним походом туда, куда мечталось в последние десять лет, и ухудшенным вариантом того, что есть сегодня. Над этим перепутьем — националдержавная туча — сегодняшние коммунисты. Это, впрочем, ничего не меняет: в случае их победы на выборах они быстро сольются и с монополистами, и с криминалитетом. В этом не может быть сомнений.

Ценность поднятой “ОГ” темы заключается в том, что мы сегодня, а не крепким российским “задним умом” задаем вопрос всем жителям России: “Куда вы, уважаемые граждане, хотите идти?”

Газета схематично, но точно дала оценку власти. Ее верхний этаж бесконечно удален от реальностей. По принципу КПСС формируется партия власти “нового типа”, чтобы стать руководящей и направляющей силой общества.

В борьбу за власть включилось огромное количество разных сил и бессилий. Оказывается, что в стране не существует ни одной общественной группы, считающей, что все хорошо. Каждому по-своему, но всем плохо: коммунистам по-коммунистически, националистам по-националистически, демократам по-демократически; бедные страдают из-за того, что бедны, богатые — из-за того, что богаты, и от этого страшно. Даже Черномырдин сам к себе вошел в оппозицию: от имени “Нашего дома” критикует правительство. И всем вообще очень худо оттого, что никто не знает, что будет завтра.

Общество, страна подошли вплотную к необходимости смены власти. Вопрос теперь за всеми нами: как это случится? Это главный и единственный серьезный вопрос на ближайший год. Единственный.

Будет ли это опять через кровопролитие, котороепородит урода, или каким-то другим способом? Ведь демократия — это не первые выборы, а, по крайней мере, вторые. Сегодня Россия впервые подходит к вопросу о том, как ей по закону избрать человека на пост, у которого по Конституции полномочий не меньше, чем у царя.

Наступает время, когда нельзя сидеть в хате с краю, потому что в ближайшие девять месяцев в России установится политический режим, который предопределит будущее России на многие годы, и будет дан ответ на вопрос, что и зачем мы делали последние десять лет.

Стремление к власти ради доступа к “теплым местам” и прочее существовало всегда, так было и так будет. Но сегодня это только сопутствующее обстоятельство. Если предельно упростить проблему, то выбор власти сегодня означает, будут ли наши дети уезжать из России и будем ли мы желать этого для них?