О русской грязи и вековой технической отсталости

Большинство современных психологов считает себя своего рода «научными внуками» Зигмунда Фрейда. Почему-то среди непрофессионалов считается, что все современные школы психологии, и теоретические, и практические, вышли в конечном счете из его теории психоанализа. Но Фрейд был бы невозможен без его великих русских предшественников — Сеченова и Павлова. Хотя сам он об этом не упоминал... То ли стыдился бородатых православных учителей, то ли очень уж хотелось самому покрасоваться на месте отца-основателя. Но факт остается фактом. Научная психология создана именно нашими людьми, и ничего тут не поделаешь.

Фрейд жил в обществе, где дешево купить и дорого продать - вопрос жизни и смерти. В результате наука наукой, но очень многие его работы стали сильно отдавать шаманизмом. Шаман ведь что делает? Убеждает больного, что вся его хворь сосредоточена в этой вот палочке, и бросает палочку в огонь... Больной выздоравливает силой внушения: ведь его болезнь уже не существует!

Тапочки из Фрейда. Приятного пробуждения! Главное - не встать не с той ноги

Нельзя сказать, что Сеченова у нас совсем забыли. Московская медицинская академия носит имя Сеченова, его упоминают в курсах истории науки для многих специальностей. Но разве можно сравнить относительную российскую известность (и то — в образованной среде) этого великого ученого и шумную мировую славу «шамана» Фрейда?!

А параллельно с западными школами психологии в России продолжала жить и совершенствоваться русская школа психологии, осознававшая себя в неотделимом союзе с медициной и физиологией.

Великий врач и психолог Владимир Михайлович Бехтерев стремился создать комплексное учение о человеке. Решение «проблемы человека» Бехтерев видел в создании широкого учения о личности на стыке многих наук. Он полагал, что изучение функций головного мозга и умение управлять этими функциями приведет к воспитанию человека, не склонного к аномалиям в поведении[76].

За счет синтетического подхода к науке, соединения данных разных наук в одном исследовании, он создал учение, которое опережало западную науку на десятки лет. Мы не умеем ценить ни своих достижений, ни своих великих людей. Если бы не «бехтеревка», Владимира Михайловича уже почти забыли бы. А нам бы чтить его память! Чтить больше, чем память его скверного ученика Зигмунда Фрейда. И памятник бы в столице поставить[77].

Школа Бехтерева продолжалась и в СССР. Продолжается она и сегодня.

Только известна она до обидного мало. Прилавки магазинов завалены творениями Эрикссона, Адлера, Юнга, других западных психологов. Массовыми тиражами выходят творения Козлова и Нарбекова.

Вот на кого нет знаменитых русских ученых... Бехтерев, наверное, стал бы изучать Козлова и Нарбекова на предмет перевоспитания. Скажем, путем операций на мозге. Павлов бы вырабатывал у них условные рефлексы - как сделаться порядочными людьми. (Науч. ред.)

Зато мало кто из читателей сей массовой литературы слышал о Наталье Петровне Бехтеревой, внучке Владимира Михайловича, продолжившей его дело. В Институте мозга человека РАН в Петербурге проведены уникальные исследования, делающие приоритет России мировым, а наших зарубежных коллег — отсталыми отпрысками, которым еще двести лет учиться застегивать брюки.

В этом Институте под руководством Н. П. Бехтеревой ученые научились выделять участки головного мозга, отвечающие за те или иные реакции организма, за различные психические и физиологические функции. Настолько научились, что они могут лечить наркотическую или игровую зависимость... хирургическими методами. Стоит такая операция немало, но наркомана и правда могут вернуть к жизни, аккуратно «заморозив» небольшой участок его мозга. И все, личность человека сохраняется, а проклятой зависимости нет.

Как-то даже попал на глаза французский научно-фантастический бестселлер, на эту тему[78].

«Хирург Наталья из Ленинграда» делает в этом запутанном триллере невероятные эксперименты с человеческим мозгом, вокруг открытий русских врачей совершаются всевозможные преступления.

И в очередной раз становится обидно за нас: ну почему даже такого рода вагонная литература, где прототип Бехтеровой — лишь мелкий эпизодический герой, - и то пишется французом и о французах? Неужели не можем сами прославить своих замечательных ученых — хотя бы таким способом?

А пока что идеи и открытия, составляющие наш исторический приоритет, благополучно воруют. Как и во многих других случаях, зарубежные ученые охотно присваивают наши достижения. А почему нет? У нас до сих пор ученый осознает себя как слуга общества. Как член профессионального сообщества, как - член корпорации, своего рода «цеха ученых». Он — часть образованного слоя, миссия которого—хранить знания, нести просвещение в массы.

Открыл что-то новое и интересное? Скорее поделиться, опубликовать, рассказать. И уж конечно постараться применить новое открытие для облегчения страданий больного, для излечения.

Так и Попов поторопился применять изобретенное им радио до того, как получил патент. Полезно же. Имеет значение для общества и государства.