О самовоспитании врача

Одному из авторов этой книги еще в предвоенные годы довелось побывать в клинике Н. Н. Бурденко и застать его как раз в тот момент, когда он вместе со своими сотрудниками обсуждал один сложный в диагностическом отношении случай заболевания. В ходе обмена мнениями Николай Нилович внезапно поднялся и сказал: «Надо посмотреть, что говорят по этому поводу ученые». И на некоторое время удалился в библиотеку. А ведь сделал это крупнейший ученый в расцвете своей славы, сам авторитетнейший знаток обсуждаемого вопроса. Какой поучительный пример врачебной скромности!

К сожалению, с отсутствием скромности все еще приходится встречаться, причем даже на самом раннем, подготовительном, этапе врачебной деятельности.

Несколько лет назад одному из нас довелось участвовать в работе государственной экзаменационной комиссии в мединституте одного из приволжских городов. Во время перерыва в коридоре завязалась непринужденная беседа с выпускниками, ожидавшими своей очереди. Когда некоторые из них отметили чрезмерную сложность предлагаемых вопросов, один студент с самодовольной усмешкой заявил: «Вот спросили бы меня, я ведь именной стипендиат». Когда же и ему пришлось тянуть билет, то оказалось, что этот «стипендиат» хорошо может рассказать только о том, чем занимался в научном кружке при кафедре. А на элементарные вопросы о лучевой терапии злокачественных опухолей, методах вправления вывихов и т. п. он ничего вразумительного ответить не смог.

В приведенном нами примере молодой, «без пяти минут» врач проявил не только отсутствие элементарной скромности, но и ничем не оправданный избыток самомнения — чванливость.

Весьма наглядно изобразил врачебное зазнайство известный французский художник-карикатурист Оноре Домье (1808—1879) на рисунке «Доктора-схоласты». Посмотрите, какими гордо-самоуверенными выглядят здесь наши средневековые коллеги. Как высокомерно задирают они носы, с каким остервенением, забывая обо всем на свете, защищают свои «непогрешимые» мнения. А в это время ехидно улыбающаяся смерть уносит опекаемого ими больного!

Поистине благородно звучат по сравнению со всем этим спокойные и мудрые слова знаменитого швейцарского хирурга-мыслителя Теодора Кохера: «...я так думаю, но может быть я и ошибаюсь».

Показная ученость — это плохая ученость, в какой бы форме она ни проявлялась.

На трех порочных разновидностях такой учености, иногда поражающих молодых научных работников, считаем нужным остановиться особо.

Первая из них — это так называемое наукообразие. Порок этот заключается в том, что авторы, не имея собственного достаточно убедительного фактического материала, надлежащего практического опыта и оригинальных мыслей, стараются возместить эти недостатки нагромождением многочисленных цитат, перечислением десятков и сотен имен исследователей и их трудов, описанием чужих наблюдений, засоряют изложение вычурными фразами, избытком малопонятных терминов. Разумеется, подобного рода «научность» может импонировать только неискушенному человеку. А искушенному под этой показной научностью нередко удается обнаружить лишь то, что А. М. Горький называл «умничаньем». «Умник прочитал, вероятно, не менее 16 тысяч книг по разным вопросам, а этот полумеханический труд усвоения чужих мыслей развил в нем уродливо (преувеличенное мнение о силе и широте своего разума...».*

*(А. М. Горький. Об умниках.—;В сб.: Публицистические статьи. Л., Огиз, 1933, с. 127.)

Конечно, эрудиция, т. е. начитанность, широкое знакомство со специальной литературой — это ценное качество врача, но только при том условии, что все прочитанное воспринято, критически оценено и стало как бы органической частью духовного мира прочитавшего. В этой связи всегда нужно вспоминать мудрые слова древнегреческого философа Демокрита: «Суть дела не в полноте знания, а в полноте разумения (понимания)».