О, счастливица!

Деменсио сел на соседний стул с Домиником Амадором за стойку в «Харди» [13]. Доминик следовал своему утреннему ритуалу начерпывания «Криско» [14] в пару серых спортивных носков. Носки надевались на руки Доминика, чтобы прикрыть фальшивые стигматы. «Криско» смачивал раны, чтоб не заживали, – пропитание Доминика зависело от того, насколько свежими и кровоточащими, будто недавно прибивали к кресту, казались эти дыры в ладонях. Если раны когда-нибудь зарубцуются, ему крышка.

– У меня есть большая просьба, – сказал он Деменсио.

– И что на этот раз?

– Э, да что с тобой сегодня?

– Эта ненормальная женщина потеряла лотерейный билет. Ты, небось, не слышал.

Деменсио растягивал носки, а Доминик засовывал в них руки. Один носок протерся на месте большого пальца, через дырку сочился белый жир.

Доминик пошевелил пальцами:

– Теперь порядок. Спасибо.

– Четырнадцать миллионов долларов в жопу, – проворчал Деменсио.

– Я слыхал, это было ограбление.

– Я тебя умоляю.

– Э, да все в городе знали, что у нее был этот билет.

– Но у кого при этом хватило духу, – размышлял Деменсио, – такое сотворить? Серьезно, Дом.

– Сечешь фишку.

Единственные грабежи, случавшиеся в Грейндже, оказывались кражами, которые совершали мошенники-гастролеры по пути в Майами.

Деменсио сказал:

– Моя версия? Она как-нибудь по-глупому посеяла билет, потом состряпала эту историю с грабежом, чтоб над ней люди не потешались.

– Говорят, она со странностями.

– С шизой, если точнее.

– С шизой, – повторил Доминик. Он ел пончик с желе, сахарная пудра засыпала носки, надетые на руки.

Деменсио рассказал ему про черепах Джолейн:

– Наверное, сотня этих проклятых тварей в доме. И скажи мне, что это нормально.

Брови Доминика сосредоточенно нахмурились.

– А в Ветхом Завете черепахи были? – уточнил Доминик.

– А мне-то откуда знать?

Из того, что Деменсио владел плачущей Девой Марией, еще не следовало, что он помнил всю Библию или хотя бы целиком ее прочитал. Через этих коринфян фиг продерешься.

– Я вот думаю, – сказал Доминик, – может, она собирается устроить что-то вроде выставки. Ну, знаешь, для туристов. Вот только не припоминаю я никаких черепах в Писании. Там есть ягнята и рыбы – и большой змей, конечно.

Прибыли блинчики Деменсио. Поливая тарелку сиропом, он заметил:

– Ерунда это все.

– Но разве у Ноя не было черепах? У него было всех по паре.

– Во бля. Джолейн строит ковчег. Это все объясняет. – Деменсио раздраженно атаковал завтрак. Он упомянул этих злосчастных черепах, только чтобы показать, насколько Джолейн не в себе, – совсем не от мира сего, умудрилась потерять лотерейный билет на 14 миллионов долларов.

И ведь надо же было выиграть именно ей! – негодовал Деменсио. Теперь не меньше тысячи лет ждать, пока в Грейндже кто-нибудь снова сорвет джекпот.

– А ты-то что бесишься – это были не твои деньги, – заметил Доминик. Он не слишком близко знал Джолейн, но она всегда хорошо относилась к его коту Рексу. Кот страдал неприятным заболеванием десен, из-за которого каждые две недели приходилось посещать ветеринара. Джолейн – единственная, кроме дочери Доминика, – могла справиться с Рексом без специальной кошачьей смирительной рубашки.

– Ты по правде не понимаешь? – не унимался Деменсио. – Мы бы все озолотились – ты, я, весь город. Какая бы у нас вышла история, только подумай, а? Джолейн выиграла в «Лотто», потому что живет в святом месте. Может, она даже молилась моей плачущей Марии, или, может, ее коснулись твои распятые руки. Разлетелась бы молва, и все, кто играют в лотерею, приезжали бы в Грейндж за благословением.

Об этом Доминик не подумал – бум на услуги благословления!

– А что лучше всего, – продолжал Деменсио, – приезжали бы не только христиане, а все, кто играет в «Лотто». Иудеи, буддисты, гавайцы… не важно. Игроки есть игроки – их только фортуна волнует.

– Золотая жила, – согласился Доминик. Рукавом он стер след желе с подбородка.

– И теперь все коту под хвост, – буркнул Деменсио. Он раздраженно швырнул вилку на тарелку. Как вообще можно потерять билет на 14 миллионов? Даже Люси Рикардо [15] не потеряла бы билет на 14 миллионов.

– Нам явно не все говорят, зуб даю, – сказал Доминик.

– Ну да, ну да. Может, это были марсиане. Может, посреди ночи спустился НЛО…

– Нет, но я слышал, что она вся избита.

– Не удивлен, – сказал Деменсио. – Моя теория? Она до того возненавидела себя за потерю билета, что взяла бейсбольную биту и настучала себе по своей дурьей башке. Лично я именно так бы и поступил, если б настолько все профукал.

– Ну, не знаю, – ответил Доминик Амадор и продолжил потрошить пончики. Через несколько минут, когда Деменсио вроде бы остыл, Доминик попросил еще об одном одолжении.

– Насчет моих ног, – сказал он.

– Мой ответ – нет.

– Нужно, чтобы кто-нибудь их просверлил.

– Ну так поговори с женой.

– Пожалуйста, – настаивал Доминик. – У меня уже все инструменты готовы.

Деменсио выложил на стойку шесть долларов и слез со стула.

– Сам сверли свои ноги, – проворчал он. – Я не в настроении.

Джолейн знала, о чем думал доктор Кроуфорд.

Наконец-то девочка заполучила себе парня, и он избил ее до полусмерти.