О себе

Борьба между хараченами и баргутами. Мое мирное посредничество. Конференция и переход харачен ко мне на службу. Зачисление баргут в Монголо-бурятский полк и охрана ими западного участка КВЖД. Вмешательство ген. Хорвата и кн. Кудашева. Соглашение об охране дороги. Приезд капитана Куроки. Мой ответ кн. Кудашеву. Назначение барона Унгерна комендантом города Хайлара. Обстановка в Хайларе. Недоразумение с офицерами гарнизона. Разоружение хайларского гарнизона. Нервность китайских властей. Инцидент в Бухэду. Разоружение баргут и арест барона Унгерна. Мой первый «броневик». Мои отношения с бароном. Личность барона и его своеобразность. Арест и расстрел д-ра Григорьева. Взгляд на религию.

Выше я указывал на то обстоятельство, что с юных лет у меня установились хорошие отношения с приграничными монголами. Первые шаги своей самостоятельной жизни, после производства в офицеры, я начал с активного участия в монгольской революции. Тогда, волею нашего Министерства иностранных дел, моя работа в Монголии была быстро и решительно пресечена и я был вынужден выехать из Монголии, но кое-какие знакомства и связи с вождями монгольских племен мне удалось сохранить, и теперь они мне очень пригодились.

В 1916 году китайский генерал Бабу-Джан поднял восстание против своего правительства и привлек на свою сторону монгольское племя хараченов. Восстание не удалось, так как Бабу-Джан был убит в одном из первых же столкновений повстанцев с регулярными китайскими войсками. Его заместил князь Фу Шин-га, который, теснимый китайцами, повел свое племя в северо-западном направлении через Баргу, рассчитывая выйти в Халху и там найти возможность укрыться от преследования китайцев. Двигаясь через Баргу с семьями и стадами, харачены по пути потеснили жителей Барги баргут, поэтому правитель Барги, князь Гуй-фу, был вынужден вступить в вооруженную борьбу с ними. Ко времени моего приезда на Войсковой круг в Забайкалье в 1917 году с фронта борьба монгол между собою была в полном разгаре. Имея в виду свои формирования, я тогда же решил использовать этот факт, чтобы, примирив враждующие племена, предложить хараченам вступить в формируемые мною части. Для этой цели я связался с давнишним своим знакомым Таламой, которого направил в лагерь харачен с целью произвести предварительно обследование положения и выяснить возможность моего мирного посредничества.

По прибытии в Маньчжурию я связался также с правителем Барги князем Гуй-фу.

Предложение мое было принято обеими враждующими сторонами, и мирные переговоры пошли очень успешно. Была созвана конференция, на которой, по предложению обеих сторон, председательствовал я и которая в течение трех дней выработала условия мирного соглашения и подписала договор о дружбе. Харачены, как эмигранты, вытесненные китайцами из Внутренней Монголии, вступали ко мне на службу в количестве одной бригады, которой баргуты обязались дать свободный пропуск через Баргу. Часть харачен и семьи их, при содействии популярного монгольского общественного деятеля г. Фу-хая, получили амнистию от китайского правительства и разрешение вернуться на свои земли.

Монгольская бригада получила назначение двигаться в направлении на Даурию, но прибытие ее не могло осуществиться в более или менее близком будущем, принимая во внимание, что ей предстояло пройти для этого свыше 800 верст.

Баргутские монголы, возглавляемые князем Гуй-фу и его сыном, князем Фу-шанем, выдающимся деятелем, отлично понявшим всю опасность распространения большевизма в Азии, решили примкнуть ко мне в начинаемой мною борьбе, для чего приступили к формированию собственных национальных частей. Новые части были мною зачислены в Монголо-бурятский полк и поставлены на охрану западного участка КВЖД от Маньчжурии до Хайлара включительно.

Появление этих частей не могло не обеспокоить китайцев, которые в то время постепенно захватывали линию КВЖД своими сильными гарнизонами, вводимыми в полосу отчуждения на основании соглашения, подписанного, с одной стороны, российским послом в Китае князем Кудашевым и генералом Хорватом, а с другой — представителями китайского правительства.

Ссылаясь на это соглашение, китайские власти настойчиво требовали от меня оставления полосы отчуждения и роспуска монгольских отрядов.