О себе, о людях, о фильмах

Есть способы массового истребления, которые нельзя даже испытать, их можно применить только в случае крайней необходимости. Ну скажем, это атомная бомба с кобальтовой оболочкой. Радиоактивный кобальт чрезвычайно ядовит. Удельный вес его невысок, в распыленном состоянии он может покрыть огромную площадь. А период полураспада радиоактивного кобальта настолько велик, что радиация сохранится на многие десятилетия. Поэтому никто не испытывал атомную бомбу с кобальтовой оболочкой. Но теоретически она не только возможна, но и, кроме того, очень экономична — это устройство простейшее. Где гарантия, что где-то за океаном на складе не лежат эти кобальтовые апельсины?

Каждый из этих вопросов, которые ставит перед нами мир сегодня, требует глобального, всемирного разрешения. Это — судьба детей всего мира, судьба нашего будущего, которое поставлено сейчас на карту. Степень разумности человечества в целом нуждается в испытании.

В первые годы после взрыва атомной, а затем водородной бомбы целые поколения жили под страхом этой катастрофы. Сейчас водородная бомба, разумеется, не забыта, но рядом с ней возникло множество новых тревожных явлений в индустриально развитом мире, и эти тревожные явления выдвинулись на первый план.

Люди начинают чувствовать не только неудобство, гарь, копоть больших отравленных городов, они начинают тревожиться за самое существование будущих поколений. Эта тревога глушится, ибо возникает множество соблазнов. Всячески расцвечивается парадная вывеска капиталистического города.

Ну прежде всего это индустрия развлечений. Она приобрела неслыханно широкий размах — это система самых разнообразных приманок.

Вот, скажем, игорные дома. При этих словах сразу возникает представление о Монако, о роскошных залах, о рулетке с элегантным крупье во фраке. Но сейчас игорные дома построены совсем по другому принципу.

Прежде всего, играют всюду. Маленькие рулеточкн или машинки, на которых можно попытать счастья, установлены чуть ли не в каждом магазине, во всяком случае, в каждой пивной, в каждой забегаловке. А рядом с этим — целая сеть тайных притонов, клубов, игорных домов. В США оборот этих притонов — несколько миллиардов долларов.

Но есть и открытые игорные дома, например, в штате Невада.

Высоко в горах Невады лежит превосходное, красивейшее озеро Тахо, чуть-чуть похожее на наш Севан. Мы, разумеется, построили бы здесь курорт. Но озеро Тахо существует для игорных домов. Вокруг него по берегу идет кольцевая дорога, и на каждом шагу — игорный дом. А рядом обслуживание: рестораны, бары и, разумеется, проституция. Принцип этих игорных домов прост, как мычание: не нужны ни карты, ни рулетка с крупье. Это самодеятельный азарт. Играть может любой человек — знающий язык и не знающий, грамотный или неграмотный. По-моему, сможет играть даже обезьяна.

В широких залах рядами стоят машинки, похожие на кассовые аппараты. Сквозь прорезное окошечко вы видите ряд фигурок: свинка, вишенка, домик, птичка, рыбка. Вы должны бросить в щель монетку и нажать рычаг. Фигурки повертятся и остановятся в одном из сочетаний. А рядом таблица. Если это четыре свинки, вы получите в сто раз больше, чем положили; если четыре домика — в пятьдесят раз; если четыре вишенки — в двадцать раз и т. д. Играете вы сами: нажал рычаг и смотри, что получится. В случае выигрыша на жестяной поддон высыпается с металлическим треском горстка серебряных монет. При большом выигрыше раздается еще и громкий звонок.

Каждому ряду машинок в этом игорном доме соответствует ставка. Вот ряд десятицентовых машинок, ряд полудолларовых и, наконец, долларовых.

Если повезет, то за один доллар можно получить пятьсот.

Но машинки рассчитаны точно. Из тысячи только один может сорвать крупный выигрыш, да и он не удержится от губительного соблазна играть дальше. Остальные девятьсот девяносто девять просто просадят все.

Представьте себе одноэтажный огромный комфортабельный сарай, в котором стоят две или три тысячи таких машинок. Треск рычагов, звон серебряных монет, которые высыпаются в жестяные поддоны, пронзительные звонки, которые сопровождают самые крупные выигрыши, — все это создает адский шум, и шум этот приводит людей в нервное возбуждение. Со всех сторон человек слышит звон серебра, ему кажется, что люди выигрывают ежесекундно: кто-то выиграл там, кто-то здесь, перед ним, позади него выиграл человек. Ведь непрерывно работают две-три тысячи этих машинок, и, разумеется, ежесекундно кто-то выигрывает.

Хозяин заведения точно знает, сколько времени будет играть вот этот парень, и если у него, скажем, есть двадцать долларов мелочью, он проиграется за полчаса.