О Шторах, Невезении и Кексах (СИ)

— К-какого…— Беллатриса откинула пушистые пряди волос назад, чтобы лучше увидеть представленную картину.

Позади нее, как для подтверждения невозможной ситуации, слегка присвистнул Долохов, наблюдая за замершим на месте Лордом. Он все еще держался рукой за стол и смотрел на девушку у своих ног. Часть ее головы была скрыта мантией, а рука быстро двигалась по одной и той же траектории в возвратно-поступательном ритме.

Джинни начала злиться, потому что безумно переживала, что ей не хватит своего магического потенциала, чтобы починить без палочки мантию Волдеморта. Шов слишком медленно срастался, а напряжение возрастало.

— Не дергайтесь, а то он получится кривым. — потребовала девушка и с еще большим усердием начала гладить поврежденную ткань пальцами.

Беллатриса часто захлопала ресницами, медленно опуская руку с палочкой. Извилины ее обезумевшего мозга воспроизвели заново слова Уизли, а язык онемел от шока.

«Кривой? Он?!» — она была зрелой, опытной волшебницей и хорошо преуспела в искусстве темных заклинаний.

Но, не подчиняемая логике женская интуиция, обрисовала в сознании готовое мужское достоинство с разными стадиями искривления.

— Ам…— леди Лестрейндж не могла трезво сформулировать вопрос, который завис на ее губах, потому что перед глазами все еще стояла картина воображаемого процесса исправления кривой эрекции.

— Какого боггарта здесь происходит?! — Антонин подошел ближе, наконец заметив директора Хогвартса.

Северус Снейп, со свойственной для себя строгостью и педантичностью, пытался руками собрать безразмерную материю штор. Она была настолько тяжелой и никак не желала аккуратно складываться в кучу, поэтому волшебник просто поднял часть ткани и сильно сжал длинными пальцами.

— Готово! — искренне обрадовалась Джинни и поднялась на ноги. — У меня получилось все исправить. — ее улыбка быстро угасла, когда пришлось посмотреть в озверевшие глаза возрожденного волшебника.

— Так ты и есть та самая Уизли, которую наняла моя сестрица? — мадам Лестрейндж смогла наконец придти в себя, когда с облегчением поняла, что пикантность представленной сцены была всего лишь плодом ее извращенного воображения.

Женщина приблизилась к девушке неспешной, опасной походкой и злобно хмыкнула.

«Пора валить!»— Джиневра только сейчас поняла, что успела беспросветно вляпаться в огромную кучу непростительного дерьма.

— Да, мадам. — гриффиндорка поклонилась, как подобает воспитанной леди.— Прошу прощения, что заставила вас волноваться. Вы правы, мое имя Джиневра Молли Уизли и я работаю здесь, благодаря леди Малфой,— она начала осторожно отходить назад, когда заметила, сколь сильно сжал древко своей палочки Темный Лорд.

Кровавые глаза слегка посветлели, а мышцы лица расслабились. В сочетании с хмурой тенью, проскользнувшей по лицу Волдеморта, гриффиндорка смутно разглядела черты хорошо знакомого ей «бывшего парня» из блокнота.

«Пора не просто валить, а бежать отсюда к чертовой матери!»— Джинни поджала губы и ощутимо больно прикусила кончик своего языка.

Запоздалый стыд обрушился ледяной волной. Мало того, что она, как самая настоящая простофиля, выложила свое полное имя перед Пожирателями Смерти, так еще и Лорд слишком внимательно смотрел на ее лицо.

С подозрением, словно узнал.

«Этого еще не хватало.»— Девушка сделала еще один шаг назад и столкнулась с твердой грудью профессора зельеварения.

— Мисс Уизли, вы в порядке? — Северус положил ладонь на ее плечо, зажав другой рукой синюю ткань. Он посмотрел на затылок Уизли, остро захотев потереться носом о нежную впадинку на шее.

«Доигралась…»— подумал директор школы, сделав более глубокий вдох. Мало того, что эта бестия выглядела слишком сладко, так еще источала одурманивающий аромат, от которого заломило зубы.

Рыжие. Он был давно проклят ими.

— Думаю, мне лучше заняться своими рабочими обязанностями. — Девушка слабо улыбнулась, а потом резко развернулась и быстро выхватила из рук Снейпа упавшие шторы. Она закуталась в ткань, как в очень большую мантию и побрела к выходу на негнущихся ногах. Долохов ухмыльнулся и отошел в сторону, пропустив служанку с тяжелой ношей.

— Джиневр-ра…— протяжное шипение разорвало густую тишину, а выделенное «р-р» мазнуло по ее косточкам смертельно опасным ядом.

Так ее называл только Том, растягивая и сдавливая красивыми губами каждый звук легендарного имени. Он специально, с наслаждением душил горькими речами, когда рассказывал наивной девочке суть своего плана в Тайной комнате.

Гриффиндорка затормозила возле раскрытой двери. Почему-то эти шипящие ноты в голосе волшебника подействовали на нее, как Империус, подчиняя своей воле. Они походили на некое урчание или дьявольски ласковое песнопение, готовясь украсть душу несчастной жертвы.

Темный Лорд прищурился, глядя в пустоту некоторое время и вспоминая одну мало примечательную деталь. Он со змеиной грацией повернулся к девушке, демонстрируя опасную, смертоносную ухмылку.

«Ну на хер!»— Джинни дернулась вместе с вновь заработавшем сердцем. Ноги ожили и приготовились к прыжку.