О Сюзанна!

Еще раз прочитав статью о Джебе в сан-францисской вечерней газете, Сюзанна положила ее рядом с собой на диван. Лесли уже отправилась спать, жалуясь на головную боль. Сюзанна подозревала, что голова у нее действительно болела, но это скорее было результатом схватки с бутылкой, а не спортивной тренировки, которую Лесли, вероятно, придумала. Несмотря на постоянные приглашения, она уже несколько дней не появлялась в приюте.

А помощь Сюзанне была нужна. Одной воспитательницы и одной беременной основательницы явно недостаточно. Теперь, когда все спальни были заполнены, а заявки продолжали поступать, у Сюзанны не было времени даже присесть.

Сейчас она сожалела о том, что не приняла приглашение Майкла поужинать.

— Я беспокоюсь о тебе, — говорил он сегодня, заехав в приют. — Только работа и никаких развлечений. Отдохни сегодня вечером.

— Не могу. Лесли нуждается в присмотре.

Майкл оставил вопрос открытым:

— Если передумаешь — позвони. Сюзанна подняла трубку. В последнее время она стала еще больше уважать Майкла, который по-прежнему оставался, преданным другом. Кажется, теперь он уже меньше переживал по поводу их неудавшегося романа — если это можно было так назвать. Чтобы не причинять боль Сюзанне, он даже прекратил нападки на Джеба. К тому же Майкл был единственным человеком, который понимал ее отношение к Лесли.

Тем не менее она позвонила не ему.

Решив, что не позволит Бриз Мейнард оставить за собой последнее слово, Сюзанна по справочной Эльвиры узнала нужный номер и тотчас же набрала его. Тянущиеся секунды казались ей бесконечными. Она уже несколько недель думала о том, чтобы позвонить Джону Юстасу, о котором часто вспоминала. Если сейчас кто-то и может пробиться к Джебу, так это его дедушка.

Услышав его резкий голос, Сюзанна впервые за последние дни улыбнулась.

— Как я понимаю, вы звоните насчет моего внука?

— О вас я тоже думала, — сказала она, улыбаясь его прямоте и пытаясь скрыть свои собственные чувства. — Думала о том, как вы там.

— Скриплю как старая телега. — Джон помолчал. — Если вас это интересует, я все лето ничего от него не получал.

Удивленная Сюзанна почувствовала, как ее улыбка гаснет.

— А я воображала, что вы с Джебом вместе совершите хотя бы одно путешествие.

— Он не считает нужным приезжать домой. Вероятно, он в Нэшвилле, у Бриз Мейнард, которая стережет его, словно свора собак.

— У вас, случайно, нет ее домашнего телефона?

— Это вам ничего не даст.

Можно было не спрашивать почему. В голосе старика эхом отдавалось ее собственное огорчение.

— После той кутерьмы в Нью-Йорке эта женщина не соединяет его даже с собственным дедушкой. Я ее не виню, — печальным тоном пояснил он. — У Джеба большие неприятности, и все, что она делает, чтобы ему помочь, меня устраивает.

— Но вы были бы ему таким утешением!

— Мы с Джебом сейчас не во всем согласны, и я уверен, что она считает, будто из-за меня у него до небес поднимется кровяное давление. Так что она принимает мои сообщения, но, конечно, никогда их не передает. Это случается не в первый раз, — пояснил он, — и я думаю, что и не в последний. Бриз действует по принципу: чем меньше я знаю, тем лучше. И это верно, потому что пресса время от времени появляется в Эльвире, надеясь получить информацию, которой у меня нет благодаря ее бдительности. — Старый доктор снова помолчал, затем сказал: — Это Клэри могла выворачивать чужие жизни наизнанку, и прежде всего жизнь Джеба.

Упоминание о Клэри, в котором звучало осуждение, заставило Сюзанну вздрогнуть. Зная отношение Джона Юстаса к своей внучке и помня об их тогдашней ссоре, Сюзанна решила, что не станет снова защищать Клэри, особенно после того, как прочитала ее дневник и выслушала объяснения Джеба.

— Мне жаль, что у вас с ним проблемы, — сказала она.

— А как ваши проблемы, мисс Сюзанна?

— Ну, я… Все складывается не очень хорошо. — Она не знала, что еще сказать.

— В последний раз, когда мы говорили с Джебом, он сказал, что это принципиальная проблема.

Сюзанна положила руку на живот. Она была согласна с Джебом.

— Пожалуй, принципиальнее не бывает.

— Раз проблема определена, вы уже на полпути к ее решению. — Джон Юстас подождал, не скажет ли она что-нибудь еще, но Сюзанна промолчала. — Я дам вам номер телефона Бриз Мейнард, который не значится в справочнике. Желаю вам удачи. Мы очень приятно провели время в Сан-Франциско, и я готов подтвердить все, что тогда сказал, в надежде, что вы не обратите это против меня.

Когда Сюзанна заверила его, что не станет этого делать, Джон Юстас сказал:

— Знаете, мой внук очень гордый. И слово «принципиальный» застряло у него в горле, словно сломанная кость. Если хотите знать мое мнение — он свяжется с вами, когда залижет свои раны, причиненные Клэри и полицией. Когда снова выйдет на дорогу и начнет делать то, что дает ему хорошее самочувствие.

— Значит, вы считаете, что мне не надо звонить?