О смысле жизни

— Я думаю, что древние писания знают об этом больше, чем я. В Евангелии и в христианских погребальных песнопениях об этом говорится очень вразумительно, ибо конец мирового круга существования сопрягается с началом, хотя и в других формах. Бесконечно большое — с бесконечно малым. Древние мудрецы это знали хорошо и назвали это состояние «блаженством» и «жизнью бесконечной». Это состояние можно назвать «великим совершенством». Может возникнуть вопрос, отчего я оперирую не сотнями, даже не тысячами лет, а миллиардами. Это объясняется очень просто, и я думаю — более или менее достоверно. Время как-то связано с пространством. Впрочем, может быть, я ошибаюсь. Пространство же тесно связано с представлением о бесконечности. Само собой разумеется, что философские представления о бесконечности есть метафизический абсурд для нашего ума. Однако математическое представление о бесконечности укрепилось в нашем сознании как дважды два — четыре. Но понять бесконечность как физическую категорию человеческому уму не дано… Только люди будущего, будущих космических эр поймут эту загадку и объяснят ее, наверное, самым простым образом. То же случится и с понятием о времени.

— Итак, для человека время связано с материей и с пространством, иначе мы не можем себе представить мира. Но если пространство бесконечно, то и время должно быть бесконечным. Но так не выходит, ибо время связано с материей и существует только благодаря существованию материи, распределенной в пространстве. Приняв концепцию о «страдающей материи» и т. п., мы должны ограничить существование материи, ибо страдание не может быть бесконечным. Бесконечное страдание всегда приводит к гибели. Можно было бы даже написать формулу этого процесса, но еще рано, время не пришло. Материя не может выздороветь или освободиться от страдания. Значит, ей уготован один конец — исчезновение или переход в какую-то особую форму.

Константин Эдуардович на минуту остановился, поправил слуховую трубку и, не услышав от меня ни одобрения, ни протеста, сказал:

— Ну, вот, кажется, и вся теория космических эр. Тайная теория, теория — для «посвященных». Конечно, это только черновой набросок, эскиз, требующий широкой и обоснованной разверстки. Это сделают философы далекого будущего. Наши точки зрения на эволюцию материи совпадают. У нас имеется только одно расхождение: это — время. Вы, Александр Леонидович, отводите эволюции мира слишком короткое время, я — достаточное. Жизнь человечества, сверхчеловечества и телепатизации растягивается до миллиарда миллиардов лет. И уверяю вас, что это тоже небольшое время сравнительно с рождением, становлением, расцветом и исчезновением видимых галактических систем… Перейдя в особую форму высокого мозгового уровня, человечество становится бессмертным во времени и бесконечным в пространстве. Думаю, что в настоящее время такое «особое состояние человечества» никем не может быть понято. Оно кажется нам нелепым, абсурдным… Однако удивительные предчувствия никогда не обманывали мысль. Форма идеи может быть многообразна, она проявляет себя самым неожиданным и часто непредвиденным образом.

Этот разговор с К.Э.Циолковским и его теория космических эр весьма меня удивили и озадачили. Он смело обращался с идеей о косной материи, об «особой форме человечества и телепатической эре». Материя, пройдя через мозг высших организмов, превратится в необратимую форму особой энергии, обладающей космическим и телепатическим сознанием, разлитым в мировом пространстве. Все это показалось мне более чем странным, и высказывания Константина Эдуардовича граничили с мистикой. В то же время всюду была и оставалась до конца материя, ее эволюция. Это было вполне материалистично, и, следовательно, никакой мистикой такого рода мировоззрение не обладало. Это я хочу особенно отметить, ибо с первого взгляда может показаться, что данная концепция К.Э.Циолковского метафизична. Обдумывая эту концепцию, я должен был прийти к выводу, что Константин Эдуардович, как человек науки, не погрешил против основного тезиса передового воззрения и оставался даже в самых необычайных своих конструкциях человеком прогрессивным — материалистом в самом лучшем смысле этого слова.

И все же его мысли были удивительны. Может быть, они мне показались столь удивительными? Иначе, либо я их не понял, либо не принял как своеобразную философию — философию космических эр. Итак, К.Э.Циолковский, в противоречии со всеми своими прежними высказываниями, вдруг заговорил о конце материи, о конце мира и о его преображении в телепатическую форму. Пусть это случится через бесконечное число земных лет! Допустим, что это не противоречило некоторому еще не сформулированному закону, которому подчиняется материя, ее бытие в будущем Космосе! Кто знает? Это — дело грядущей физики космических эр.

Тут я ставлю точку: я передал наш разговор без каких-либо преувеличений. Я останавливаюсь в своих воспоминаниях на этом. Стоит ли мне продолжать мысли о совсем нам неизвестном и даже непредставимом? Конечно, не стоит. Не имеет никакого смысла!