О советско-китайской границе: Правда и пекинские вымыслы

Уже в те годы (или даже несколько раньше) был разработан и начал применяться метод так называемой «картографической агрессии». Суть его заключалась в том, что международным актам, определявшим границы страны с соседями, стало даваться иное толкование, чем в момент заключения. С позиций растущего национализма и дутых амбиций в Китае стали заново переоценивать документы и на этой основе выражать с ними свое несогласие. Китайские власти начали издавать карты, в которых не принадлежащие Китаю территории сопредельных государств обозначались как китайские. Так, если, например, на картах, помещенных в «Новом атласе и коммерческом справочнике Китая» и «Атласе территорий Китая различных эпох», изданных в Шанхае соответственно в 1918 и 1923 гг., границы Китая были еще в приблизительном соответствии с действительным положением, то в «Новом атласе Китая», изданном в 1926 г. в том же Шанхае, имеются уже серьезные отступления от действительности. В состав китайской территории были включены не только Монгольская Народная Республика, но и значительные районы других соседних стран: весь Памир, так называемый афганский коридор, обширные районы Киргизии, Таджикистана, Казахстана, вся северная часть Бирмы и т. д.

Видный советский военачальник времен гражданской войны комкор В. М. Примаков в первой половине 20-х годов с группой военных советников работал в так называемых национальных армиях Фэн Юйсяна. Это был сравнительно прогрессивный в то время милитарист Северного Китая, не раз заявлявший о дружеских чувствах к Советскому Союзу. В своей книге «Записки волонтера» В. М. Примаков описывает первый визит в штаб Фэн Юйсяна. На видном месте у входа в штаб советники увидели висевшую на стене огромную карту Китая. На ней Китай изображался в границах до вторжения в него иностранных. государств. Косыми штрихами была отмечена территория провинций, «отнятых» у Китая. На поверхности штриховки сделана надпись: «Эти земли уже больше не наши». Название карты—«Карта национального позора». К числу провинций, которые обозначены «отнятыми», относились район Владивостока, Монголия, ставшая республикой, долины Туркестана и другие. Советские специалисты потребовали разъяснений, и карта была убрана. Но ведь это в одном месте. В масштабе Китая подобные притязания не снимались с повестки дня. В последующие годы такие домогательства гоминьдановских деятелей разного рода продолжались. Так, во время спровоцированного китайцами конфликта на КВЖД в 1929 г. вновь раздавались призывы к возврату земель, прав и отмены «неравноправных договоров». В ноте заместителя народного комиссара иностранных дел СССР поверенпому в делах Китая в СССР в те дни (13 июля 1929 г.) вновь разъяснялась советская точка зрения:

«Правительство СССР само по своей инициативе еще в 1919 г. обратилось к китайскому народу с декларацией, в которой заявило о своей готовности уничтожить все неравные договоры, заключенные между Китаем и царской Россией. В договоре 1924 года эти свои заявления Правительство СССР реализовало. Правительство СССР добровольно отказалось в пользу Китая от концессий в Таньцзине и Ханькоу. Оно добровольно отказалось от консульской юрисдикции и экстерриториальности для своих граждан в Китае. Оно по собственной же инициативе отказалось от боксерской контрибуции, передав ее на дело просвещения китайского народа. Наконец, оно также добровольно отказалось от всех тех привилегий, которые были предоставлены России на КВЖД, а именно: от права иметь в Китае свои войска, полицию, суд и от других военно-административных функций, которые до того были прерогативой русских властей на КВЖД и во всей полосе отчуждения этой дороги. Этот отказ от всех привилегий, которыми до сих пор пользуются иностранные государства, с которыми Китай находится в нормальных отношениях, был проявлением социалистического характера внешней политики Советского государства…»[28]

После конфликта на КВЖД правители Китая пошли на переговоры. 11 октября 1930 г. в Москве открылась советско-китайская конференция, которая по вине китайской стороны не решила ни одного вопроса: ни о КВЖД, ни о торговом соглашении, ни о восстановлении дипломатических отношений, прерванных в 1929 г.

В начале 30-х годов Китай, по существу, остался один на один с японским агрессором, который напал на него. В этих условиях чрезвычайно важное значение для Китая имело восстановление дипломатических отношений с Советским Союзом. Это было особенно необходимо потому, что из великих держав только СССР решительно выступал против агрессии и войны. Некоторые видные деятели гоминьдана, в частности Сунь Фо, впоследствии признавали, что японская военщина не вела бы себя столь нагло в отношении Китая, если бы последний сохранил дружественные отношения с Советским Союзом.