О Сталине и сталинизме

В № 6 журнала «Пролетарская революция» за 1931 год было опубликовано письмо Сталина «О некоторых вопросах истории большевизма», крайне грубое по форме и далеко не бесспорное по содержанию. Это письмо вызвало первую волну репрессий против историков-марксистов. Многих из них сняли с работы, некоторых исключили из партии. Именно с той поры все открытые дискуссии по историко-партийным вопросам в печати были фактически прекращены — Сталин стал единственным и монопольным толкователем истории партии.

Жестокая борьба велась и на «философском фронте», в основном между так называемыми «механистами», в первую очередь И. И. Скворцовым-Степановым, А. Тимирязевым, А. Варьяшом, и «диалектиками» — А. Дебориным, Я. Стэном, И. Каревым и другими. Постепенно в дискуссию втягивалась и группа молодых философов, преимущественно студентов Комакадемии и Института философии.

Возглавляли эту группу «молодых», составлявших большинство бюро партийной ячейки Института философии, М. Митин, П. Юдин, В. Ральцевич, к ним примыкали Ф. В. Константинов, М. Иовчук и другие. 9 декабря 1930 года Сталин встретился с членами бюро партийной ячейки Института философии (он входил в Институт красной профессуры). Нет ни подробной записи, ни даже краткого изложения этой беседы. Известно, однако, что именно тогда Сталин обозначил взгляды А. Деборина и его группы нелепым термином «меньшевиствующий идеализм». Понимать под этим надо было «враг марксизма-ленинизма». Впрочем, Сталин осудил и «механистов», призвав таким образом «молодых» философов к борьбе «на два фронта». Этим они и стали усердно заниматься, заглушая любые живые и свежие ростки философской мысли. На два с лишним десятилетия в философской литературе утверждаются демагогия и схематизм, упрощенчество и самый вульгарный механицизм, некомпетентность и высокомерное презрение ко всему новому и творческому.

Какая только борьба не велась в начале 30-х годов в науке! В экономике — против «контрреволюционной рубинщины». В методике биологии — против «райковщины». В литературоведении — против «воронщины» и «переверзевщины». В педагогике — против «теории отмирания школы». И во всех этих «битвах» на разных идеологических фронтах незначительные или естественные во всякой науке неточности или ошибки, а то и правильные положения возводились в ранг «извращений марксизма-ленинизма». А это означало если не арест, то исключение из партии и изгнание с работы. В малейших неточностях формулировок пытались найти «вражеские влияния», под видом революционной бдительности культивировались сектантская ограниченность, нетерпимость и грубость. Именно в 1930–1933 годах началась стремительная карьера Т. Д. Лысенко и некоторых других менее известных авантюристов от науки.

Велась идеологическая борьба также в литературе и искусстве. Сталин назвал пьесу М. Булгакова «Бег» антисоветским явлением, попыткой «оправдать или полуоправдать белогвардейское дело», а Московский камерный театр, основанный выдающимся режиссером А. Я. Таировым, — действительно буржуазным Камерным театром. Обстановка в литературе продолжала накаляться и в 1931–1932 годах, вплоть до неожиданного для многих решения ЦК ВКП(б) о роспуске РАППа и создании единого Союза советских писателей. Но это была лишь вспышка либерализма и надежд — их духом был пронизан, пожалуй, и Первый съезд советских писателей.

10

Ужесточение политики в Советском государстве и ВКП(б) с неизбежностью вело к ужесточению политики в Коминтерне и к усилению борьбы с «правым» и «левым» уклоном в отдельных коммунистических партиях. При этом нередко копировались формы и лозунги борьбы, применявшиеся ВКП(б), хотя они мало соответствовали положению в зарубежных коммунистических партиях, а также политической ситуации в тех странах, где эти коммунистические партии действовали. Зарубежные коммунистические партии должны были автоматически одобрять все, что происходило в СССР и в ВКП(б). В жесткой структуре Коминтерна они были лишены политической самостоятельности и превращены в полуавтономные секции некоей мировой коммунистической организации.

В начале 30-х годов были проведены первые аресты среди западных коммунистов, работавших в СССР. Тяжелый удар обрушился на небольшие коммунистические партии Западной Украины и Западной Белоруссии — их руководителей клеветнически обвинили в предательстве и арестовали.

Экономический и финансовый кризис 1929–1933 годов, глубоко потрясший капиталистическую систему, вызвал глубокие политические и социальные перемены. Они были различны в США и Западной Европе. В США кризис привел к победе Ф. Рузвельта и его «нового курса». В странах же Западной Европы резкое ухудшение материального положения трудящихся и мелкой буржуазии привело к некоторому усилению левых революционных партий и групп. Однако еще более усилились правые националистические массовые движения — их уже тогда у нас стали объединять понятием «фашизм».