О статистическом описании китайской империи

Границы Монгольскихъ владѣній съ Китаемъ и взаимно между собою положены на основаніи топографическихъ картъ, находящихся въ Статистическомъ Описаніи Китайской Имперіи; въ Атласѣ же Китайской Имперіи границы нигдѣ не означены, исключая Великой Стѣны, отдѣляющей Китай, и частокола, отдѣляющаго Маньчжурію отъ Монголіи.

Въ моихъ картахъ, какъ я предвижу, будетъ замѣтно каждому небольшое отъ прежнихъ картъ отличіе, которое въ нѣкоторыхъ мѣстахъ можетъ привести читателя въ недоумѣніе. У насъ, при составленіи картъ, не обращаютъ вниманія на собственныя имена; а въ Китаѣ названія мѣстъ вообще состоятъ изъ цѣлыхъ выраженій, и пишутся иногда полныя, иногда неполныя. На малыхъ картахъ часто въ именахъ городовъ опускается то слово, которое означаетъ степень города; напр. вмѣсто Шунь-тьхянь-Фу, Тхунъ-чжеу и Мынъ-цзинь-сянь пишутъ: Шунь-тьхянь , Тхунъ , Мынъ-цзань . Здѣсь слова: фу – область, чж_е_у – округъ, сянь – уѣздъ, опущены потому, что географическіе знаки заключаютъ въ себѣ смыслъ помянутыхъ словъ. Подобнымъ образомъ и на Русскихъ картахъ пишутъ: Акшинская, Чалбучинскій. Здѣсь по географическимъ знакамъ можно видѣть, что въ первомъ мѣстѣ разумѣется крѣпость Акшинская, во второмъ караулъ Чалбучинскій. Извѣстнѣйшія мѣста иногда употребляются безъ словъ, означающихъ степень города; напр. Су-чжеу, Ханъ-чжеу, Янъ-чжеу. Касательно прочихъ городовъ, если случится въ сочиненіи употребить неполное названіе, напр. Шунь-тьхянь, Да-минъ, то иногда можетъ произойти двусмысленность и даже безсмыслица. Такимъ же образомъ иногда путешественники пишутъ: мы сдѣлали привалъ у рѣчки Хара; ночевку имѣли при рѣчкѣ Шара. Спросите у мѣстнаго Монгола: водится-ли рыба въ Харѣ, или быстра ли Шара? Онъ немедленно дастъ вамъ отвѣтъ: не понимаю. Хара – черный и Шара – желтый, безъ приданныхъ къ нимъ существительныхъ именъ, означаютъ только качества цвѣтовъ; а помянутыя рѣчки полными именами называются Хара усу – Черная рѣчка, и Шара-голь – мутная рѣчка.

По исторической части, въ которой наиболѣе заключается и политическая, я неуклонно слѣдовалъ Китайской Исторіи[7], очищенной критикою ученыхъ Китайскихъ Комитетовъ; а въ начертаніи политическаго существованія разныхъ народовъ, обитающихъ въ Китайской Имперіи, я руководствовался изложеніемъ Китайскаго Законодательства[8], изданнаго Правительствомъ. Наши умствованія въ семъ случаѣ, извѣстныя подъ блестящимъ названіемъ собственнаго взгляда, совершенно неумѣстны, что, къ сожалѣнію, на опытѣ доказали нѣкоторые изъ ученѣйшихъ мужей настоящаго времени, писавшіе о Китаѣ. Я говорю о Абель-Ремюзѣ, Клапротѣ и Алтмейрѣ; къ нимъ должно присоединить Гутенберга и Гегеля.

Стараясь изложить каждый предметъ со всею подробностію, совмѣстною съ расположеніемъ сего сочиненія, я встрѣтилъ нѣсколько такихъ предметовъ, которые не столько по новости, сколько по своей извѣстности требовали особливаго описанія. Это выполнено мною въ Прибавленіяхъ, помѣщенныхъ въ концѣ II части

Нѣкоторымъ, можетъ быть, покажутся излишними прибавленія съ описаніемъ древнихъ городовъ, существовавшихъ нѣкогда въ Маньчжуріи и Монголіи, и также древнія Китайскія названія горъ и рѣкъ въ тѣхъ же странахъ. Это сдѣлано для пособія нашимъ Миссіонерамъ, занимающимся Восточною Словесностію въ Пекинѣ. Мнѣ довольно извѣстно, сколь много затрудняютъ, и сколь много времени отнимаютъ справки о подобныхъ мѣстахъ; безъ справокъ же легко можетъ произойти сбивчивость въ понятіяхъ, а отсюда погрѣшности. Сюда же должно отнести раскрытіе нѣкоторыхъ предметовъ въ историческомъ отношеніи. Конечно, Исторія мало имѣетъ связи съ Статистикою, но я счелъ нужнымъ коснуться древности тѣхъ предметовъ для того, чтобъ показать постепенное развитіе гражданскаго быта въ Китаѣ, и послѣдовательныя измѣненія въ Китайскомъ народѣ, совершившіяся въ продолженіе 40 вѣковъ.