О стыде. Умереть, но не сказать

Испытывающий чувство вины настроен враждебно по отношению к самому себе, верит, что допустил ошибку, из-за которой предмет его любви оказался для него потерян. «То, что я совершил, — ужасно, — твердит „виноватый“, царапая лицо. — Она уйдет от меня, и это моя ошибка, я сам того хотел, желал зла самому себе». Стыдящийся же говорит так: «Под взглядом другого я чувствую себя униженным, покрытым плесенью; я избегаю его, чтобы меньше страдать; уверен: он презирает меня».

«Территория стыда привлекала внимание психоаналитиков не столь сильно, как вопрос рождения чувства вины»[67]. Однако юный Фрейд испытал стыд, когда имя его дяди Иосифа, обвиненного в производстве фальшивых денег, попало в заголовки венских газет, и еще более, когда его собственный отец не захотел преодолеть унижение: «Будучи маленьким (рассказывал отец), я вышел в субботу на улицу — хорошо одетый, в новой меховой шапке. Попавшийся мне навстречу христианин сбил шапку в грязь, закричав: „Еврей, сойди с тротуара!“ — „И что ты сделал?“ — спросил Зигмунд отца. „Я поднял ее“». «С тех пор юный Фрейд „вынашивал план реванша“. Он отождествлял себя с Ганнибалом, этим великолепным, бесстрашным семитом, поклявшимся отомстить за Карфаген, несмотря на могущество Рима… Чтобы стать независимым, ребенок начал учиться лучше владеть собой и старался развиваться физически…»[68]. Мальчик испытал стыд, поскольку мошенничество дяди и трусость отца оказались вынесенными на всеобщее обозрение — в заголовки венских газет и на улицу. Мысль о реванше позволила ему восстановиться и не погрязнуть в самобичевании.

Тонкий психоаналитик, предвосхитивший появление «теории привязанности», Имре Херманн первым описал чувство отравленности, объясняя причину возникновения стыда в тот момент, когда ребенок «теряет контакт с матерью, объектом, за который он цепляется»[69]. Этот венгерский психоаналитик, ставший провозвестником опытов Харлоу на макаках и предвосхитивший создание Джоном Боулби теории привязанности[70], сказал бы сегодня, что живое существо (зверь, человек), имеющее — для продолжения развития — потребность в материнской защите, утрачивает присущее ему примитивное доверие и чувствует себя ничтожным, лишаясь этой защиты, или в том случае, если она видоизменяется. В более классической концепции, разработанной психоаналитиком Сержем Тиссероном, говорится об «отказе от защитного экрана, созданного матерью»[71], а Венсан де Гольжак добавляет к этому следующее оригинальное замечание: обсуждение истории и изменение представлений коллектива дают надежду, что стыд может быть преодолен[72].

Все эти аналитики носят разные очки, устремленные, однако, на один и тот же посыл: тягостное чувство стыда, испытываемое человеком, имеет различную природу.

Телесный стыд: «Я грязен, дурен» — относится к индивидуальной восприимчивости взглядов других.

Стыд через самообесценивание: «Посмотрите, кто я. Разве можно меня хотеть… Я ничтожнее других, я бесцветен, я разочаровываю вас и самого себя… Я самый незаметный в классе и самый жалкий в коллективе».

Стыд как элемент морали и упадка: «Я был отвратительным… Позволял себе поступать, как вздумается». Подобный онтологический стыд объясняет, почему можно стыдиться превосходства других. «„Присядем?“ — как-то обратился ко мне один студент… Покраснев от стыда, я прошептала, что я бы, конечно, хотела присесть, но только не рядом с ним», — произносит в ответ преподавательница университета. Она была столь молода, что юноша принял ее за студентку. Невольно унизив его, преподавательница таким образом отнесла себя к группе тех, кто доминирует, а иногда и насмехается, демонстрируя собственное превосходство. И ей стало стыдно.

В данном случае стыд возникает не из-за чувства поражения — это чувство бывает очень разным. Можно потерпеть неудачу и чувствовать себя свободным более не предпринимать пугающих авантюр. А можно тысячу раз пережить успех — и потерпеть неудачу, почти добравшись до вершины, почувствовать себя «в дерьме» из-за того, что добраться до нее не удалось. Некоторые дети испытывают стыд, когда клоун смеется над ними, чтобы заставить их смеяться в ответ. Решительно, все человеческое существо определяется моралью, и стыд легко возникает в человеческом сознании.

Лилипут и «звездный» стыд

Какой бы ни была ситуация, провоцирующая появление чувства стыда, это всегда сценарий из образов и слов, излагающий тонкие моменты нашей внутренней истории. Если другой навязывает нам свою силу или заставляет нас делать что-то против нашей воли, мы вполне способны испытать унижение.