О тайных недугах души

Для утверждения той мысли, что нам всегда надо находиться в покаянии и сокрушении, тот же отец приводит такую устрашающую повесть: жил в тех местах некто Стефан, который, любя пустынное и безмолвное житие, многие лета провел в монашеских подвигах и просиял различными добродетелями, в особенности же украшен был постом и слезами. Сей отец удалился в места отшельников для подвига суровейшего и строжайшего покаяния, там прожил несколько лет в безлюдной пустыне. Перед кончиною своею вернулся в свою келлию. За день до кончины он пришел в исступление, с открытыми глазами озирался то на правую, то на левую сторону постели своей, и, как бы истязуемый кем-нибудь, он вслух всех предстоящих говорил иногда так: "Да, действительно, это правда; но я постился за это столько-то лет"; а иногда: "Нет, я не делал этого, вы лжете"; потом опять говорил: "Так, истинно так, но я плакал и служил братиям"; иногда же возражал: "Нет, вы клевещете на меня". На иное же отвечал: "Так, действительно так, и не знаю, что сказать на сие; но у Бога есть милость". Поистине страшным и трепетным зрелищем было сие невидимое и немилостивое истязание, говорит св. Иоанн, и что всего ужаснее, его обвиняли и в том, чего он не делал. Увы! безмолвник и отшельник говорил о некоторых из своих согрешений: "Не знаю, что и сказать на это", хотя он около сорока лет провел в монашестве и имел дарование слез. Увы мне! Увы мне! Где было тогда слово Иезекиилево, чтобы сказать истязателям: "В чем застану, в том и сужу, глаголет Бог" (Иез. 33, 13, 16). Ничего такого не мог он сказать. А почему? Слава Единому Ведающему. Некоторые же говорили, что он и леопарда кормил из рук своих в пустыне. В продолжение сего истязания душа его разлучилась с телом: и неизвестно осталось, какое было решение и окончание сего суда и какой приговор последовал  [ 6 ].

Повествуют отцы и такую повесть: один прозорливый отец пришел в некоторый город, когда там умирал один почитаемый всеми монах. Все жители города считали его святым старцем и весьма прославляли его, рыдали о его смерти, почитали это для себя великой утратой, молитвами его многие надеялись избавиться от всяких искушений. Путешествующий прозорливый монах присутствовал при этом событии и ему открылось ужасное видение: он увидел, как явились страшные эфиопы с трезубцами, раздался глас с высоты: "Не дайте ему покоя, потому что и он не дал Мне покоя ни на один час". И так эти эфиопы, пронзив душу умирающего трезубцами, извлекли ее и утащили восвояси. Петр Дамаскин, святой отец восьмого века, так объясняет этот случай: причиною сего было возношение монаха, так как если бы у него были другие грехи, он не мог бы их утаить от людей, тем более совершать их ежечасно. Но только одно высокомудрие может по самоугодию утаиться почти от всех и от самого того, кто его имеет, если не попустится ему впасть в искушения, которыми душа обличается и познает свою немощь и неразумие. Потому Дух Святой и не обретал ни на один час покоя в жалкой душе, что она всегда имела этот помысел и радовалась о нем, как о некотором добром деле, оттого и помрачилась она, как демоны. Не видя себя согрешающим, может быть, человек тот питал в себе одну страсть, вместо других, и этой одной довольно было демонам как могущей восполнить место прочих пороков  [ 7 ].

Там же святой Петр Дамаскин говорит: "Никто не получит пользы от других добродетелей, хотя бы он и на небе жил, если имеет гордость, чрез которую диавол, Адам и другие весьма многие пали. Потому никто не должен отвергать страх, пока не достигнет он пристанища совершенной любви и не будет вне мира и тела"  [ 8 ].

Когда авва Макарий Великий пришел в скит Нитрийской горы, стеклось к нему многочисленное братство. Старцы просили его, чтоб он сказал назидательное слово братии. Он, прослезившись, сказал им: "Братия! очи ваши да испустят слезы прежде отшествия вашего туда, где слезы наши будут жечь наши тела". Все заплакали и, пав ниц, сказали: "Отец, молись за нас"  [ 9 ].

"Ныне, во время земной жизни, часто нисходи умом в ад, чтоб не низойти туда навечно душею и телом", – поучал св. епископ Тихон Задонский  [ 10 ].

Только этот путь – самоосуждения, неверия себе, почитания себя худшим из грешников, достойным всяких мук, – святые отцы признавали спасительным и безопасным. Избрав правильный путь духовной жизни, никак невозможно не пройти стезею страха и трепета за свою душу; все, кто спасался, – шли ею.

Примечания

1. Епископ Игнатий Брянчанинов. Отечник. Стр. 61, ст. 25.

2. Там же, стр. 53, ст. 16.

3. Там же, стр. 329, ст. 21.

4. Старец Силуан. Гл. 2, стр. 20-22.

5. Иоанн Лествичник. Слово 6, 17.

6. Иоанн Лествичник. Слово 7, 50.

7. Творения Петра Дамаскина, книга 2, слово 24, стр. 127-128.

8. Там же, стр. 117.

9. Епископ Игнатий Брянчанинов. Отечник. Стр. 310, ст. 7.

10. Там же, стр. 364, ст. 24.

    КАК МОЖЕТ САМОУНИЧИЖЕНИЕ УЖИВАТЬСЯ С ВНУТРЕННИМ МИРОМ