О тайных недугах души

"Демон не столько силен, сколько хитер и многосторонен в искушениях", – говорит афонец и приводит такую историю: жил у них в монастыре один русский старец, он имел сердечное влечение к молитве, но не разумел достоинства и важности послушания, и вот он стал уклоняться от общих монастырских послушаний и уходить в лес для молитвы. Помысел все чаще и чаще твердил ему, что молитва – это свойство ангельского духа и пища души, а работы – потребность житейская, мирская и суетная; так он все более и более уклонялся в самочиние, пока не стали у него появляться мысли о высоте своего подвига и жизни. Наконец ему стал являться "светлый ангел" и благословлять его молитвенный подвиг, самыми убедительными доводами он превозносил молитву и принижал братское послушание. Неизвестно, чем бы кончилось дело, но на поведение брата обратил внимание один старец из греков. Он подробно распросил брата и испугался за него, услышав о его видениях. Тогда он сделал ему строгое наставление, он говорил такие слова: "Тебя погубит демон, он сведет тебя с ума за твои самовольные молитвенные подвиги, твоя молитва вменяется тебе в грех и доставляет демону свободный к тебе доступ. Тебе является сатана, а не Ангел. Испытай это, если хочешь: не уходи в лес, работай с братьями, келейный канон же исполняй в келье твоей, а когда "ангел" этот явится пред тобой, то ты не обращай на него никакого внимания и строго держись твоей молитвы..." – И еще многое в таком же духе сказал старец, так что тот русский монах серьезно испугался и послушался. Он так и сделал – поработав с братьями, пошел молиться в свою келью. И точно – "ангел" опять является, но старец – никакого внимания к нему, даже не смотрит на него. И "светлый ангел" – взбесился, вместо прекрасного и молниезрачного юноши вдруг очутился гадкий эфиоп с сверкающими, как огонь, глазами и пустился скакать перед молящимся братом. Напрасно тот крестился и учащал поклоны, надеясь отогнать демона, – тот не уходил и не давал совершать канон. Наконец брат в негодовании со всей силой хлестнул беса четками, а тот своей лапой ударил монаха по уху и исчез как дым. С той поры несчастный брат оглох и поныне – повествует Святогорец – тем ухом ничего не слышит.

Вслед за этим рассказом автор писем замечает, что искушения монахов в пустыне еще более опасные, и вследствие того на Афоне принято за правило у каждого из отходящих на безмолвие в пустыню: решительно не принимать никаких видений и смиренным сознанием своего недостоинства и греховности отрекать явления духовного мира, какие бы то ни было. Далее он приводит такие случаи.

Пустынник высокой жизни и редких подвигов однажды тихо нашептывал молитву в своей келье вечером. Вдруг разлился пред ним ослепительный свет и юноша ангельской красоты предстал пред пустынником. Принявши себе за правило чуждаться чувственных явлений, какого бы рода они ни были, пустынник спокойно оставался на своем месте и, нашептывая молитву, не обращал внимания на привидение. Между тем юноша не исчезал. Это удивило пустынника потому более, что ни креста, ни молитвы не боялся явившийся. – Кто ты? – строго спросил его наконец пустынник.

- Я твой Ангел-хранитель, – кротко отвечал явившийся.

- Зачем же ты сюда? – спросил пустынник. – Мне приказано от Господа Бога, – сказал тот, – посетить тебя в моем настоящем виде, и я пришел к тебе.

- Я не нуждаюсь в этом, – заметил пустынник, встал и начал молиться.

Ангел не исчезал и, казалось, сам молился с молившимся старцем. Пустынник не понимал, что за странное явление. Если это демон, рассуждал он сам в себе, крест и молитва, конечно, сокрушили бы его и уничтожили призрак.

- Чем ты уверишь меня, – спросил по некотором раздумьи пустынник явившегося, – что ты действительно Ангел Божий?

- Чем угодно, – отвечал тот. – Ты знаешь, – продолжал Ангел, – что демоны боятся силы крестной и знамения креста, но я не боюсь. Я поклоняюсь Богу, поклоняюсь, как видишь, и кресту... – Тут ангел перекрестился и в умилительном благоговении пал пред изображением Креста Христова. Пустынник поколебался.

- Чего еще требуешь от меня? – спросил его ангел, поднявшись от земли. – Ты видишь, что я не только не боюсь креста, но и поклоняюсь ему: значит, я – Ангел-хранитель твой.

- Может быть, – спокойно сказал пустынник, – но все-таки ты мне не нужен в твоем чувственном виде: у нас Ангелы-хранители невидимы!

- Так ты еще не веришь мне? – снова спросил ангел пустынника.

- Никогда и не поверю, – решительно отвечал старец. – С Богом отойди от меня, кто бы ты ни был, хоть бы самый Архангел; мне нет нужды в твоем видимом присутствии. Ты меня отвлекаешь от молитвы, а это одно уже доказывает, что ты не Ангел.

- Напрасно! – возразил тот. – Я не уйду от тебя, потому что мне повелено оставаться при тебе.

- Твоя воля, – хладнокровно сказал пустынник, – без спросу и приказания духовника я тебя знать не хочу, уйди от меня! Ты не нужен мне в этом виде. – И пустынник встал на молитву; а между тем ангел сделался невидимым, обещаясь в следующую ночь опять явиться таким же образом.