О тех, кто в цирке не смеётся

– Вам бы только повод позубоскалить, пошляки!

– Смех – смехом, но от него сытым не будешь. Пойду, у проводницы узнаю, где можно перекусить, – сказал Соломатин.

Вернулся он быстро.

– Проводница говорит, что ресторан сегодня не откроется, буфета в поезде нет. У неё можно приобрести печенье, галеты, вафли, короче добавку к чаю. Но имеется и более существенное в продаже: рыбные консервы, тушёнка, к ним можно взять и хлеба…

– Ну так давай возьмём на всех.

– Одно «но». Всё это можно у неё купить только к водке или вину, а алкоголь она продает по ресторанным ценам.

– А, ладно! Берем! Берем одну бутылку водки, от ста граммов никто не опьянеет, купим хлеба, по одной на двоих банки рыбных консервов и столько же тушёнки, и к чаю тоже по упаковке печенья на двоих, – как всегда высказал свое аргументированное мнение Говердовский. Добавлять не будем! Нам ещё форму себе оборудовать.

Все оказались согласны.

От Н-ска до Тюмени поездом ехать примерно 12 часов, но пассажиры сели в поезд уже довольно поздно вечером, а вскоре проводник перевела режим освещение вагона на «ночной». То есть, при таком освещении видишь только контуры предметов, а не сами предметы и пришивать погоны к форме стало невозможным. Только и успели, что разобраться, как устанавливаются на погонах звездочки, и каким образом пришивать погоны.

Всё пришлось откладывать на утро. Но утро в поезде тоже оказалось коротким. Между девятью и десятью часами утра привычного для парней времени (а местного было на два часа меньше) они сошли с поезда.

Изучив расписание движения поездов, они нашли два, которые связывали Сургут с «большой землей»: скорый Москва – Сургут и пассажирский Свердловск – Ноябрьское. Оба поезда ходили ежедневно. Пассажирский проходил примерно в середине дня, скорый ранним вечером.

Парни решили, что проблем с билетами вообще никаких не будет. Кому это надо ехать на Север? А все, в огромном количестве собравшиеся пассажиры – это те, кто едет на Юг, на Запад, на Восток. Ведь Тюмень через себя пропускает всех пассажиров, движущихся по Транссибирской магистрали. Так что, прежде, чем идти компостировать себе билеты они дружно сходили в ресторан пообедать. Это был фактически первый нормальный обед за три последних дня. И это оказался их правильным ходом, поскольку они и предположить не могли, что весь, собравшийся на вокзале народ, включая всех военных, не кто иной, как их конкуренты на места в сторону Севера.

После сытного и плотного обеда призывники прошли через кассовый зал и поняли, что бесконечные очереди, стоящие за билетами просто именно «стоят», а не двигаются, и все желают попасть на один из двух «северных» поездов. А ведь поезда были «проходящими», поэтому мест в них было мизерное количество.

Всё то же самое они обнаружили и в воинской кассе. Здесь стояли в основном те, кто возвращался из командировок или отпуска, а таких, как они, вновь призванные, таких больше не оказалось.

Хорошо это или плохо, поможет это им каким – то образом или напротив, помешает? – они не знали. Но то, что в кассе им не достояться до билетов в ближайшие дни, это они поняли сразу.

– А ведь на вокзале должен быть военный комиссар, ну или кто-то в подобной должности. Пойдем его поищем, и обратимся к нему за помощью, – родилась мысль у Соломатина.

Комиссаром оказался пожилой майор. Он, наверное, по возрасту и сроку службы был уже пенсионером, но продолжал службу.

Выслушав внимательно парней и проверив их документы, он проникся к ним сочувствием.

– Да, парни! Если вы вовремя не явитесь, а вам, согласно предписания, надлежит завтра прибыть в штаб, то вы свою службу начнете со взыскания. А вот каким оно будет: гауптвахта или трибунал – это всё будет зависеть от срока вашего опоздания. Делать нечего, надо вам помогать. Пока ничего конкретного не обещаю, но у меня имеется мой личный резерв: бронь на места для срочных пассажиров. Так что, если никакой «великий» начальник не сподобится появиться у меня, то на вечернем поезде я вас отправлю в Сургут. Подходите ко мне за тридцать минут до отхода поезда.

Ну, хотя бы однажды, парням должно было повезти? Так вот им повезло с обращением к военному коменданту. Он не просто посочувствовал парням, а ещё и сумел их отправить обещанным поездом.

Но такого поезда им ни разу в жизни видеть не случалось.

Несмотря на то, что их вагон был плацкартным, и каждый имел персональное место, это была чистой воды профанация.