О телевидении и журналистике

Вследствие чего постоянно возрастающее влияние журналистского поля, в свою очередь все более подчиняющегося давлению коммерческой логики, на политическое поле, всегда склонное уступить соблазну демагогии (особенно, когда опрос общественного мнения позволяет придать ей рациональный характер), способствует ослаблению независимости политического поля и возможности, предоставленной представителям (политическим и не только), прибегать к своей компетенции экспертов или авторитету хранителей общественных ценностей.

Как не упомянуть в завершение о положении юристов, которые ценой «набожного лицемерия» располагают возможностью поддерживать видимость того, что в основе их вердиктов лежит не уступка внешнему давлению, в частности, экономическому, но высшие нормы, хранителями которых они являются? Юридическое поле в действительности не является тем, чем себя считает, т. е. пространством, свободным от компромиссов с политической или экономической необходимостью. Но то, что ему удается заставить признать себя таковым, производит вполне реальный социальный эффект, в первую очередь, по отношению к тем, чья профессия — толковать право. Что же станет с юристами, этим вполне искренним воплощением общественного лицемерия, если всем станет известно, что вместо того, чтобы служить высшим и универсальным ценностям и истинам, они, как и все прочие социальные агенты, подчиняются давлению, в частности, тому, которое оказывает на них, нарушая процедуры и иерархии, экономическая необходимость и соблазн успеха у журналистов?

Небольшой нормативный постскриптум

Раскрыть скрытое давление, жертвами которого становятся журналисты, в свою очередь распространяющие его на других производителей культурной продукции, не означает — стоит ли напоминать об этом? — разоблачать ответственных лиц и бойкотировать виновных.[9] Это попытка предоставить им возможность через осознание освободить себя из-под власти этих механизмов, а также предложить возможную программу организации взаимодействия между художниками, писателями, учеными и журналистами, обладающими почти абсолютной монополией на инструменты массового распространения информации. Только подобное сотрудничество может позволить проводить эффективную работу по распространению самых универсальных достижений исследований, а также отчасти по практической универсализации условий доступа к универсальному.

Поле политики, поле социальных наук, поле журналистики

Данный текст представляет собой запись лекции Пьера Бурдье в курсе Коллеж де Франс, прочитанной им на факультете антропологии Лионского университета Lumiиre 14 ноября 1995.

В этом выступлении я надеюсь ответить на два рода ожиданий. Во-первых, на те, что можно назвать академическими, представляя теоретические инструменты, которые, как мне кажется, могут использоваться для анализа социальных феноменов вообще и феноменов культурного производства, в частности: литературы, искусства, журналистики. Во-вторых, — на ожидания политические или гражданские. Я часто говорю, что социологию можно рассматривать как некий вид спорта по символической борьбе. Такой спорт позволяет защитить себя от различных форм символического насилия, объектом которого может оказаться каждый. Особенно часто это происходит теперь в средствах массовой информации. Выступление, которое я вам предлагаю, входит в серию лекций, представленных во Фрайбурге в Германии и в Страсбурге во Франции. Итак, я постараюсь очень быстро напомнит несколько предварительных понятий, не тратя времени на детали.

Понятие поля. Тех, кто хотел бы действительно разобраться в этом вопросе, отошлю к моей книге «Метод искусства»^{11}, где рассматривается генеалогия понятия поля. Во «Французском социологическом журнале» («Генезис и структура религиозного поля» // Revue française de sociologie. Vol. XII. 1971. № 3. P. 295–334) вы найдете анализ религиозного поля. В журнале «Ученые труды в социальных науках» («Actes de la recherche en sciences sociales») можно обнаружить анализ других видов полой: науки, политики, юридического. Обратитесь к содержанию, и вы легко отыщите. Книга «Политическая онтология Мартина Хайдеггера»^{12} представляет анализ немецкого философского поля, в котором и по отношению к которому формировалась теория Хайдеггера. И, наконец, в «Методе искусства» вы найдете очень детальный анализ функционирования литературною поля и примеры применения этого понятия к изучению литературы.