О том, о чём поют цикады: перерождение

Парень обернулся и его глаза расширились, стоило ему заметить источник голоса.

– Не совсем, я не живу конкретно здесь.

Девушка смущённо засмеялась.

– Я имела ввиду в Токио. Просто я приехала в гости к своему брату и хотела пойти на фестиваль фейерверков, но немного заблудилась.

Подумав над её словами несколько минут, которые самой Матиа показались вечностью, парень улыбнулся и указал на место рядом с собой.

– Я не считаю, что вы заблудились. Вы ведь хотели посмотреть фейерверки? Тогда это определённо лучшее для этого место. Смотрите!

И как только девушка посмотрела вверх, в сторону, куда ей указывал незнакомец, в небо взмыли тысячи ярких огней.

– И правда… Здесь просто великолепно…

Парень улыбнулся и кивнул:

– Я ведь говорил. Меня, кстати, Айко зовут. А вас?

– Матиа…

– Очень приятно!

– И мне!

В тот день они и познакомились и больше не расставались. Когда Матиа пришло время уезжать домой, он поехал с ней. Айко снял квартиру на соседней улице и стал фотографировать для местного журнала.

Спустя некоторое время они съехались, но вместе прожили всего месяц, а потом она погибла.

Так много вопросов и ещё больше из них всё оставались без ответов.

От нахлынувших словно цунами воспоминаний девушка вновь заснула. Это было слишком тяжело для одного раза.

Айко всё это время не отходил от неё ни на шаг. Он всё время был рядом, разговаривал с ней и даже читал ей её любимые книжки. По ночам он вставал на колени и плакал. Извинялся часами напролёт и, пожалуй, от этого он плакал ещё сильнее. Никто бы не хотел, чтобы его заметили в таком состоянии, но он был бы не против, если бы его видела Матиа.

– Я прошу тебя, Матиа, останься. Ты должна выжить не ради меня, а ради себя. Я уже всё решил, я сделаю всё, чтобы ты была жива, просто дай мне немного времени. Я знаю, что только я во всём виноват, но прошу тебя, доверься мне ещё хоть раз! Я обещаю, что ты будешь жить. Обещаю, что больше не стану преследовать тебя, только позволь мне всё закончить, позволь исправить. Пожалуйста, Матиа…

Его горе не знало границ, его горе не могло найти утешения. Единственное, что он мог сделать, это закончить уже намеченный план. Даровать ей жизнь, за которой он когда-то не уследил. Исправить всё и искупить вину перед той, которую всегда любил, всё это время любил…

20 сентября

Как только врачи поняли, что девушка пришла в себя и её состояние стабилизировалось окончательно, её отправили домой. Айко выглядел совсем плохо. Мешки под глазами, бледность на лице, дрожащие руки и слабость. Матиа в последний раз оглядела свою большую, но такую холодную палату и с сожалением посмотрела на парня, который стоял в дверях.

– Айко, пойдём домой. Тебе нужно поспать и поесть. Я приготовлю ужин, пока ты будешь спать. Ладно?

Парень кивнул и, взяв вещи девушки, направился к выходу.

– Не волнуйся, Матиа. Я не останусь у тебя надолго. Только пока я не пойму, что опасность миновала.

Девушка улыбнулась.

– Мы ещё поговорим об этом. Не хочу ничего обсуждать здесь.

Айко заметил в глазах девушки некую решимость и надежду, которых не было раньше, но он был согласен с ней. Больница-это не лучшее место для разговоров.

Всю дорогу они шли молча. Айко молчал от того, что не знал, что сказать. Извиниться? А может, поговорить о чувствах? Может, даже на отвлечённые темы? Погоду, например, или искусство.

Матиа же молчала, потому что вспомнила. Всю дорогу печальная улыбка не сходила с её лица. «Вот тот самый дом, у которого мы впервые поцеловались. А вот аллея, по которой часто ходили в магазин. Там за перекрёстком будет дорога, по которой мы бежали наперегонки и Айко упал, сильно разодрав колено…» Всё это для неё теперь было не новым. Всё это было для неё приятными воспоминаниями. Но всё же в душе была грусть. От осознания, что она всё это забыла. Жила и не помнила этого. Но почему? Ей так хотелось наброситься на Айко с вопросами, как только она пришла в себя, но заметив его усталый вид, отступила. Его здоровье было важнее всего всякого любопытства.

Она и раньше чувствовала неимоверную привязанность к парню, но теперь чувство увеличилось в сотню, а то и в тысячу раз. Всё, чего ей теперь хотелось, это обнимать и целовать его постоянно. Её новые (старые) воспоминания, требовали восполнения непоправимой утраты. Она нуждалась в нём сейчас, как никогда.

Сдерживать себя было тем ещё испытанием для Матиа. Она чувствовала, что за это терпение ей воздастся. Поэтому она молчала. Айко же ошибочно считал, что она так сильно ненавидит его сейчас, что даже не может заставить себя сказать хоть что-нибудь.

Оказавшись в её квартире, Айко нерешительно прошёл в спальню. Матиа последовала за ним.