О трагическом чувстве жизни

И разве нет как бы предчувствия этого в народной католической вере в молитвы душ Чистилища, в покровительство, которое мертвые оказывают живым, и в заслуги, которые им приписывают? Народному католическому благочестию свойственно это

чувство воздаяния по заслугам как живым, так и мертвым.

Не следует забывать также и о том, что уже много раз в человеческой религиозной мысли была представлена идея бессмертия ограниченного числа избранных душ, представляющих всех прочих и до некоторой степени включающих их в себя, идея языческого происхождения - ведь таковы были герои и полубоги, - которая иногда облекалась в известные всем слова о том, что много званных, но мало избранных.

В те самые дни, когда я был занят работой над этим эссе, мне в руки попало третье издание Диалога о жизни и смерти Шарля Бонне{227}, книга, в которой фантазии, аналогичные представленным мною, находят концентрированное и впечатляющее выражение. Ни душа не может жить без тела, ни тело - без души, говорит Бонне, а потому в действительности не существует ни смерти, ни рождения, так же как на самом деле не существует ни тела, ни души, все это абстракции, то есть иллюзии, но существует только мыслящая жизнь, часть которой мы составляем, и которая не может ни родиться, ни умереть. Это заставляет его отрицать человеческую индивидуальность, утверждая, что никто не может сказать: «Я есмь», но скорее может сказать: «Мы суть», или даже так: «Есть в нас». В нас есть человечество, род человеческий, - вот кто в нас мыслит и любит. И души передаются из поколения в поколение точно так же, как и тела. «Живое мышление, или мыслящая жизнь, каковой мы и являемся, вновь и вновь появляется в зачаточной форме, аналогичной той, что соответствует нашему существованию в качестве зародыша в лоне женщины». Таким образом, каждый из нас уже жил и вновь будет жить, хотя и не знает об этом. «Если человечество постепенно развивается и совершенствуется, то станет ли кто-нибудь утверждать, что в момент своей смерти последний человек, который будет содержать в себе всех остальных людей, не достигнет высшей человечности, так как она существует где-то в другом месте, на небесах?... Мы все едины, мы вое мало-помалу пожинаем плоды наших усилий». Согласно этому образу мыслей и чувств, подобно тому, как никто не родится, никто не умирает, но ни одна душа не прекратила борьбы и многократно оказывается в средоточии человеческой битвы, «начиная с того, что тип эмбриона, соответствующий одному и тому же сознанию, был представлен в непрерывной последовательности человеческих феноменов». Конечно, поскольку Бонне начинает с отрицания личной индивидуальности, он проходит мимо нашего истинного желания, желания спасти нашу личную индивидуальность; но так как, с другой стороны, сам он, Бонне, является личным индивидом и испытывает это желание, он прибегает к различению между званными и избранными, к понятию душ, предоставляющих все человечество, и предоставляет некоторому числу избранных людей такое представительное бессмертие. Об этих избранных он говорит, что «Богу они в некотором смысле нужны больше, чем мы». И заканчивает это грандиозное сновиденье тем, что «поднимаясь все выше, от вершины к вершине, «нет ничего невозможного в том, чтобы мы достигли высшего счастья, и жизнь наша растворилась в совершенной жизни, как растворяется капля воды - в море. И тогда мы поймем, - продолжает он, - что все, что произошло, было необходимо, что каждая философия и каждая религия имела свой момент истины, когда, несмотря на все наши заблуждения и ошибки, в самые мрачные периоды нашей истории, мы видели свет маяка, и что все мы были предназначены для соучастия в Вечном Свете. И если Бог, которого мы находим вновь, имеет тело - а мы не можем представить себе Бога живого, который не имел бы тела, - то мы будем одной из его наделенных сознанием клеток, тогда как взгляды народов будут устремлены к мириадам солнц. Если бы эта мечта исполнилась, то океан любви затопил бы наши берега, и конец всякой отдельной жизни был бы прибавлением еще одной капли воды к его бесконечности». Чем является это космическое сновиденье Бонне, если не пластическим образом павликианского апокатасгасиса?

Да, это сновиденье, христианское по своему происхождению, является, в сущности, не чем иным, как павликианским анацефалосисом, собиранием всех людей в Человеке, в Человечестве совершенной Личности, каковой является Христос, вместе со всеми людьми, а затем покорением всего этого Богу, дабы Бог, Сознание, стал все во всем. А это предполагает коллективное спасение и некое загробное общество.