О царствовании Юстиниана

Поэтому, когда теперь сознаю, куда пришел [я в своем описании] и с чего начал, должно быть опущено то, что опишем в свое время. Возвращаюсь к последовательному непрерывному описанию последующих событий. [Я дал] последовательность персидских царей, количество лет [их царствования], одним словом, все, мною обещанное, я уже выполнил. И, я думаю, это описание представляет совершенную истину и тщательно выполнено, как заимствованное из персидских летописей. Когда переводчик Сергий был там и настойчиво просил начальников и хранителей царских летописей передать ему записи, касающиеся этого (ибо часто я просил его об этом), то он указал, что не ради чего другого добивается этого, а только для того, чтобы и у нас были обнародованы их летописи и то, что у них почитается. Они, правильно поступив, быстро удовлетворили его просьбу, считая дело небезвыгодным, но относящимся к славе их царей, если и у римлян будет известно, кто они, сколько их было и каким образом сохраняется наследование в их династии. Итак, Сергий получил [документы] об их именах, хронологических данных важнейших событий, совершенных ими, и, переведя это искусно на греческий язык (он был лучшим из переводчиков, которому удивлялся сам Хосров, как первому по знаниям в обоих государствах и, естественно, сделал перевод наилучшим образом), принес мне все добровольно и дружественно и просил выполнить дело, ради которого он приобрел их. И вот теперь это выполняется так, что если у Прокопия ритора нечто совершившееся при Каваде и рассказывается другим образом, то мы следовали персидским летописям и придерживались того, что они писали, как более верного. Так как этот труд нами полностью закончен, то возвращаемся к продолжению истории, которая была прервана на рассказе о событиях в Лазике.

31. Таким образом, Нахогаран за свое безрассудство и за то, что он потерпел полное поражение от Мартина и римских войск и за постыдное бегство в Иверию, был предан жесточайшей смерти, как выше было мною сказано. Хосров же убедился, что он не в состоянии воевать против римлян в Колхидской земле, так как они, владея морем, легко посылают туда все, в чем нуждаются, он же вынужден с величайшим трудом длинными и пустынными путями посылать в свои лагеря даже небольшое количество продовольствия при помощи носильщиков и вьючных животных. Поэтому он решил заключить мир повсеместно, чтобы он не был частичным и неполным, ограниченным только определенной местностью, и поэтому шатким, но таким, какой одинаково везде был бы прочным. В силу этого он посылает с посольством некоего перса из лиц наиболее авторитетных, имя которого было Зих. Когда тот явился к императору Юстиниану и много говорил ему о настоящем положении вещей, много и выслушал от него в ответ, то они, наконец, сошлись на том, чтобы римляне и персы сохраняли в Лазике все, что получили по праву войны, будь то города или укрепления. В то же время обе стороны обязывались сохранять спокойствие и воздерживаться от войны, пока оба правительства не договорятся о более прочном и совершенном мире. Таким образом Зих, выполнив свои поручения, вернулся домой. Когда об этом были осведомлены военачальники, оба войска надолго прекратили военные действия. И то, что раньше произошло самопроизвольно, теперь было закреплено договором.

Книга пятая