О Цезарях

(39) В Африке дело было проведено таким же образом[263]; за одним только Караузием осталась его власть на острове [Британии], после того как он особенно удачно отразил — по требованию жителей оградить их — натиск воинственных племен. (40) Но его, спустя шесть лет, опутал своими кознями некто по имени Аллект[264]. (41) Он, заняв с разрешения [Караузия] самую высокую должность, стал бояться злоумышлений и казни и потому преступно отнял у того власть. (42) Но пользовался ею недолго, потому что Констанций уничтожил его, выслав против него с частью флота и легионов стоявшего во главе преторианцев Асклепиодота. (43) Между тем были перебиты и маркоманны, и племя карпов[265] все было переселено на наши земли; часть их, однако, была переведена уже Аврелианом. (44) С неменьшей заботой была {115} урегулирована справедливейшими законами и гражданская служба: отменена была разорительная [для народа] должность фрументариев[266], весьма похожих на теперешних agentes rerum. (45) Они, по-видимому, были введены для выведывания и доноса о том, какие имеются в провинциях волнения, и составляли бессовестные обвинения, наводили на всех страх, особенно в наиболее отдаленных землях, и всех позорно ограбляли. Наряду с этим, много внимания и забот было уделено снабжению столицы продовольствием и благосостоянию плательщиков податей; повышению нравственности содействовали продвижение вперед людей честных и наказания, налагаемые на преступников. Древнейшие религии свято соблюдались. Столица Рим и другие города, особенно Карфаген, Медиолан и Никомедия, были украшены новыми замечательными постройками. (46) Несмотря на такое управление, правители все же не остались незапятнанными пороками. Геркулия обуревало такое сластолюбие, что он не мог сдерживаться от посягательства даже на тела заложников. Валерий недостаточно был верен по отношению к друзьям, несомненно, из-за боязни ссор, поскольку его соучастники в управлении полагали, что разоблачения могут нарушить их общее согласие. (47) Итак, силы города [Рима] были как бы подрублены: сокращено было число когорт преторианцев и число солдат под оружием, и большинство полагает, что именно по этой причине он сложил с себя власть. (48) Он хорошо понимал угрожающие опасности и когда увидел, что сама судьба готовит внутренние бедствия и как бы крушение римского государства, он отпраздновал двадцатилетие своей власти и, будучи в добром здоровье, сложил с себя заботу об управлении государством[267]. К этому же решению он с трудом склонил и Геркулия, который был у власти на год меньше. И хотя люди судят об этом по-разному, и правду нам узнать невозможно, нам все же кажется, что его возвращение к частной жизни и отказ от честолюбия свидетельствуют о выдающемся характере [этого человека ].

Глава XL Констанций и Арментарий, Север и Максимин, а также Константин и Максенций