О вечном. Избранная лирика

Будь я Юпитером, была бы ты Юноной,
Вздымайся над дворцом моим соленый вал,
Бессмертной Тефией тебя бы я назвал
И океанскою украсил бы короной.

Будь я царем, а ты царицею законной,

На быстрых скакунах, пьянея от похвал,
Ты проносилась бы, и ветер бы взвивал
Златые волосы перед толпой склоненной.

Но я не Бог, не царь, и жребий мой иной:

Я создан, чтоб служить, служить тебе одной,
Любой твой приговор сочту я справедливым.

Ты жизнь моя и смерть, печаль и боль моя,

Ты только полюби — Нептуном стану я,
Юпитером, царем, богатым и счастливым.

* * *

Мари! Вы знаете, мой пламень не потух.
Укрою ли от вас любви моей улики?
Когда, подобная нежнейшей повилике,
Вы ластитесь ко мне, я — невесомый пух —

Мечтаю умереть меж поцелуев двух.

Благоухание жасмина и гвоздики
Со сладким запахом малины и клубники
Мешается у вас в устах — в тончайший дух,

Достойный вознестись по голубой дороге

К Юпитеру, в его прекрасные чертоги.
Я счастлив, нет границ блаженству моему.

Но вдруг, причудница, не говоря ни слова,

Вы убегаете, чтоб целовать другого.
Он юноша, и я завидую ему.

* * *

Мари, перевернув рассудок бедный мой,
Меня, свободного, в раба вы превратили,
И отвернулся я от песен в важном стиле,
Который «низкое» обходит стороной.

Но если бы рукой скользил я в час ночной

По вашим прелестям — по ножкам, по груди ли,
Вы этим бы мою утрату возместили,
Меня не мучило б отвергнутое мной.

Да, я попал в беду, а вам и горя мало,

Что муза у меня бескрылой, низкой стала,
И в ужасе теперь французы от нее,

Что я в смятении, хоть вас люблю, как прежде,

Что, видя холод ваш, изверился в надежде,
И ваше торжество — падение мое.

* * *

Ты плачешь, песнь моя? Таков судьбы запрет:
Кто жив, напрасно ждет похвал толпы надменной.
Пока у черных волн не стал я тенью пленной,
За труд мой не почтит меня бездушный свет.

Но кто-нибудь в веках найдет мой тусклый след

И на Луар придет как пилигрим смиренный,
И не поверит он пред новой Ипокреной,
Что маленькой страной рожден такой поэт.

Мужайся, песнь моя! Достоинствам живого

Толпа бросает вслед язвительное слово,
Но Богом, лишь умрет, становится певец.

Живых, нас топчет в грязь завистливая злоба,

Но добродетели, сияющей из гроба,
Сплетают правнуки без зависти венец.

АМУРЕТТА