О вечном. Избранная лирика

Да, я люблю мою смуглянку,
Мою прелестную служанку,
Люблю, нимало не стыдясь,
Хоть неравна такая связь.

Ни полководцы с буйной кровью

Их рангу чуждою любовью,
Ни мудрецы, ни короли
Ни разу не пренебрегли.

Геракл, прославленный молвою,

Когда Иолу взял он с бою,
Плененный пленницей своей,
Тотчас же покорился ей.

Ахилл, гроза державной Трои,

Пред кем склонились и герои,
Так в Бризеиду был влюблен,
Что стал рабом рабыни он.

Сам Агамемнон, царь надменный,

Пред красотой Кассандры пленной
Сложив оружие свое,
Признал владычицей ее.

Так, мощью наделен великой,

Амур владыкам стал владыкой,
Ни одному царю не друг,
Он ищет не друзей, но слуг.

И, страсти нежной раб смиренный,

Юпитер, властелин вселенной,
В угоду мальчику тайком
Сатиром делался, быком,

Чтоб с женщиной возлечь на ложе,

Он мог богинь любить — но что же?
Презрев высокий свой удел,
И низших он любить хотел.

В любви богинь одни печали,

Один обман мы все встречали,
Кто жаждет подлинной любви —
В простых сердцах ее лови.

А недруг мой пускай хлопочет,

Пускай любовь мою порочит,
Пускай, стыдясь любви такой,
Поищет где-нибудь другой!

* * *

Ужель, Белло, переведен
И впрямь тобой Анакреон?
Ты слишком вяло пьешь, приятель!
А ведь комета, что весной
Прошла, сулит нам сушь и зной,
Или я скверный прорицатель.

Лучи кометы горячи,

И в глотке жарко, как в печи, —
Так пей, покуда жажда длится!
В краю теней не пьют вина,
Там ждет с тобою нас одна
Забвенья черная водица.

А впрочем, ладно, мой Белло!

Не пей — не будет тяжело
Тебе на Геликон подняться,
Где Музы славные царят:
Им послужить — мудрей стократ,
Чем с Вакхом и Венерой знаться.

Да, смесь из Вакха и любви

В рассудке нашем и в крови
Частицы не оставит здравой,
Одна лишь нимфа светлых вод
Вновь прояснит и подхлестнет
Ум, отуманенный отравой.

Недаром к Девам дождевым

Попало взятое живым
От матери сожженной чадо,
Малютка Вакх: и посейчас
Шалит он и дурачит нас,
Коль не вмешается Наяда.

* * *