О вечном: о любви, о воровстве, о пьянстве...

Домой пришли, давай смешить меня. Танец грузинский танцевал: нож в зубы взял, трусы до коленков, руками машет... Ноги кривые. И подпрыгивает, и вприсядку. Да поскользнулся – простоквашу на себя опрокинул, сидит – вылитый грузин.

В лес пошла по ягоды, слышу: следом крадется кто-то. Камень нашла да камнем в кусты. Домой прихожу – у него на лбу шишка больше головы. «О косяк вдарился». Как же!.. Что я побольше-то камень не нашла?

На работе сейчас денег не дают, только если хорошо работаешь... тогда или грамоту, или: «Позвольте, я вас обниму». А я очень хорошо работаю. Ну и чего-то тут один раз грамот совсем не было. А мой не пошел на собрание: «Я на рыбалку лучше».

Ну вот, грамоты ни одной, а начальства понаехало много. Они все и полезли из президиума: «Позвольте, и я вас обниму».

Глава администрации когда пошел обнимать – седьмой он уже был, – из зала вдруг:

– Руки прочь! Все на баррикады!

Летит с ножкой от стула. Срамота, господи! Не знаю, куда от стыда деться. Глава тоже перепугался, – может, покушение. Спрашивает:

– Это ваш муж?

Я говорю:

– Нет. Мой на рыбалке.

С ними обоими плохо...

И ревнует, и ревнует, уже сил никаких нет. Помаду попрятал всю, чтобы не красилась. Хожу, как черт.

С месяц назад сидим вечером в избе. И вдруг свет выключили. Он сразу:

– Груня, ты где?

Я затаилась нарочно, молчу. Слышу, он ко мне шарится, я к печке.

– Груня, ответь мне.

Я лицо сажей намазала. Говорю:

– Вот я.

Он за руки меня взял. Голос сладкий сделался.

– Это, Грунь, обрыв на линии... надолго. Давай ложиться спать. – И целоваться лезет.

Тут свет включили... Я при родах так не кричала.

Под утро начнет просыпаться, всё рукой рыщет – на месте я. И каждый раз:

– Это ты?.. Это ты, Груня?.. Грунь, это ты?

Кто ж еще? Кого ж он там еще хочет найти?.. Самый сон сладкий – он бубнит в ухо.

Я к чему это рассказываю. У нас свинья опоросилась, и все поросята хорошие получились, а один дохлый почти. Тихонький, не верещал никогда, ножки у него подламывались. Не стоял на ножках. Ну и я как-то утром встала засветло, вымыла его, обсушила и в кровать на свое место. Сама за спинку спряталась. Светать стало. Слышу:

– Грунь, это ты?.. Это ты, Грунь?

Говорю:

– Я, милый.

И что вот одно слово может с мужиком сделать! Прямо я чувствую, восторг в нем поднялся. Крутанулся он в мою сторону!.. И тишина... пять минут... десять... Ни звука. Высунуться боюсь – или он помер, или меня прибьет. Потом слышу:

– Грунь...

Говорю:

– Чего?

– Чего это с тобой?

– Да вот, – говорю, – довел ты меня, свинья, своей ревностью.

С тех пор потише стал, только заикается иногда.

Говорят, один был – ревновал, ревновал жену ни за что и придушил под конец.

А я вот не ревнивая совсем. Тут к соседям из Москвы приехала одна... Так, ни кожи ни рожи. «Я – художница, я – портретистка. Хочу вас, Николай, порисовать».

Я крапивы нарвала – она с тех пор одни цветы рисует. И всё, что ревновать-то?

* * *

Основной инстинкт

У каждого народа свой основной инстинкт, своя главная слабость. У французов – любовь, у немцев – порядок, у бразильцев – карнавал.

Что у нас? Какой наш основной инстинкт? К чему вообще нас тянет чаще всего?.. К пьянству, воровству, хождению в гости, вранью, матерщине, обжорству, сексу, глупости.

Как определить самое главное?

Возьмем обжорство и пьянство. Что сильнее у нас?.. Едим много. Если во всем мире едят три раза в день, то мы едим... три раза в день... и два в ночь. Жизнь проходит между кухней и туалетом. Самые распространенные болезни: понос, запор, изжога, икота. Едим всё, кроме сильноядовитых грибов, наростов, лишайников. Грудной ребенок у нас кричит, это что?.. Или хочет есть, или объелся. Вот так едим.

А пьем?.. До еды, после еды, во время еды, вместо еды. Пьем больше.

Теперь возьмем вранье и матерщину. Врут все на каждом шагу.

«Это у вас обувь вьетнамская или китайская?» – «Это голландская или итальянская».

«Откуда у вас вилла, „Мерседес“, яхта, бронетранспортеры?» – «Бабушка оставила».

«Вы на мне женитесь?» – «Да... Кто же еще?»

А мат?.. С утра: «О-о! День сегодня какой хороший, твою мать! Солнце, его мать, улыбается! И облаков, их мать, нету. Прямо поет все в этой... ее мать... в душе!»

Трудно определить, чего у нас больше, мата или вранья. Спасибо женщинам – они матом только в сердцах, а соврать могут без особых усилий. Вранье поглавнее.

Посмотрим теперь, что поважнее для нас, секс или в гости сходить. Ну что лукавить, не дети, поглавнее, конечно... сходить в гости. Секс у нас как-то... да?.. Не так. В гости-то мы!.. Хоть каждый день. И в гости же не на десять минут идешь, и не к одним и тем же все время. А секс у нас как-то... да?.. Не так все-таки.

В гости не смог пойти, ну и ладно. Не смог и не смог, никто на тебя косо не посмотрит. Сил нет, вот и не смог, сиди дома, посуду мой. А секс у нас все-таки, да?.. Как-то... Как телевизор! Хочешь не хочешь, а смотришь... Выключил – думаешь: «Чего смотрел?»

В гости сходить у нас поважнее.

Осталось сравнить воровство и глупость. Глупости много, потому что понять ничего нельзя, потому что ответ на все вопросы один: «По кочану».