О верности крыс

Лис было двадцать шесть, считая Загри. Как только последний из них перешагнул границу треугольника, на улице за его спиной выросли пять щитовиков с копьями. Из-за этой живой изгороди, не тратя времени на приветствия, по лисам ударили лучники. Луки у них были короткие и лёгкие, стрелять из таких на скорость — одно удовольствие. А дальнобойность на городских улицах всё равно ни к чему.

Почти одновременно в игру вступили и два других отряда: тот, которому подавал знаки тэрко, и тот, что прятался в переулке напротив. Первый, составленный из щитовиков и лучников, перекрыл остававшийся выход из треугольника, а второй, основной, вооружённый короткими мечами, ударил по лисам из переулка. Ловушка захлопнулась, и ол Баррейе оставалось сесть поудобней и наблюдать. В драку он пока не рвался. Его люди и так знали, что лорд тэрко в ближнем бою могуч и страшен, аки пьяный грузчик; с лисами они и сами справятся, не маленькие; а главное, ол Баррейя сильно надеялся, что эта стычка — не только его ловушка для Лиса, но и паршивкина — для тэрко. Ну очень уж маловероятно, что она упустит такой хороший шанс. И что такая сложная затея — только для того, чтобы избавиться от Загри. Если же это ловушка для тэрко, то совершенно незачем подставляться под удар раньше времени.

На игровом поле было шумно и неопрятно. Теснота только усиливала впечатление: лисы и коричневые казались одним беспокойным многоногим зверем, бьющимся в припадке на пыльной щербатой мостовой. Лисы поняли, в какую западню угодили, и рубились отчаянно. Почти у самых у ног тэрко, у края завесы из дикого винограда, несколько человек держались полукольцом у стены. В полукольце сипло и тяжело дышал Загри, прижимая руку к груди у сердца и тускло блестя лысиной. Сначала эта группа во главе с Треноем пыталась прорваться из треугольника, но необходимость прикрывать старого жулика здорово им мешала. Лис и всегда был никудышным воякой, а уж в последние лет тридцать — тем более.

Кхади не появлялись.

Полукольцо у стены сжималось теснее, по мере того, как лис теснили коричневые. В какой-то момент, когда живых лис в треугольнике уже почти не осталось — кроме этого полукольца, — в общей свалке их притиснуло к самой стене. Кто-то, падая, схватился за виноградную лозу, лоза с треском сорвалась с балкона, и завеса перед тэрко сделалась на треть прозрачней. Герцог чисто механически прикрылся щитом — скорее, простая реакция на неожиданность, чем сознательное действие. Долей мгновения позже в щит воткнулась короткая стрела. Тэрко осторожно выглянул, прикидывая, откуда подарок, тут же спрятался обратно от второй стрелы и зычно крикнул:

— Справа от меня! Трёхэтажный дом, зелёное окно, под крышей!

Довольно улыбнулся и спрыгнул вниз, держа щит над головой. Свалка внизу уже кончилась, так как кончились лисы. Кто-то, кажется, сумел удрать. Но это лорда тэрко уже мало интересовало. Охота на лис перешла в главную стадию: в охоту на паршивку.

Двое щитовиков прикрыли герцога; указанный дом уже оцепили с двух сторон, и несколько человек ломали дверь. С двух других сторон оцепить не получилось, потому что этими сторонами дом сросся с другими зданиями внутри квартала. У кхади была возможность уйти, но об этом тэрко не беспокоился. Ол Баррейя ждал, чтобы паршивка выглянула. Она пришла убить тэрко. Она не могла просто так уйти, и она не могла не ударить магией, видя, что стрелы и ножи не достигают цели. А для такого удара ей нужно увидеть цель.

Ол Баррейя ждал, и коричневые лучники ждали того же.

Она ударила. Она целила точно в тэрко, удар не задел никого из коричневых, и ол Баррейя понял, что удар был, только по выражению лица ведьмы — паршивка ничего не понимала. Лорд тэрко, вместо того, чтобы рассыпаться пылью (или что там она хотела сделать?) широко улыбнулся — и улыбнулся ещё шире, когда короткая стрела кого-то из коричневых попала в цель. Этот стрелок честно заработал свою премию, хоть попал всего только в плечо. Но — в левое, совсем близко к сердцу, и кровь быстро разнесёт отраву по венам. Рэнги придумали хорошие яды для стрел, а лорд тэрко никогда не стеснялся в средствах, если игра шла по-крупному.

А ещё лорд тэрко был полностью нечувствителен к магии. С рождения. Так бывает — как бывают слепые или глухие от рождения, так Нохо ол Баррейя был лишён способности ощущать магию. Она для него просто не существовала. Здесь были и свои неудобства: есть болезни, которые без магии не вылечить, — но пока такая особенность приносила тэрко только пользу.

Домой ол Баррейя вернулся в настроении скорее радужном, хотя некоторая досада осталась: в итоге паршивка ушла, и полюбоваться на её труп не удалось. Но по большому счёту лорд тэрко был собою доволен. В скорой победе он ничуть не сомневался, хотя бы потому, что не сомневался в рэнговском яде. А даже если паршивка выживет и доберётся до дома, там её ждёт ещё один сюрприз.