О Вячеславе Менжинском

В августе 1926 года сотрудники ОГПУ Владимиров и Цибизов по ложному доносу и злостному навету арестовали старого революционера, члена партии товарища Симановского. Узнав об этом, В. Р. Менжинский приказал Симановского немедленно освободить и 23 августа 1926 года издал приказ по ОГПУ, которым наложил строгие взыскания на Владимирова и Цибизова. В этом приказе Менжинский еще раз подтвердил к неуклонному исполнению приказ ВЧК № 32 1920 года, подписанный Ф. Э. Дзержинским, в котором указывалось на необходимость чрезвычайно осторожного подхода к аресту членов партии: «Необходимо осторожное и вдумчивое отношение к арестам ответственных и партийных работников. Тут ЧК должны проявить максимум такта, максимум понимания, что преступления по должности караются строго, но только при наличии этих преступлений…

Мы еще раз должны напомнить, что за неправильные и бессмысленные аресты будут нести ответственность председатели».

Требуя безупречного соблюдения законности в действиях ГПУ, В. Р. Менжинский всегда подчеркивал ее особую важность в деле сохранения и упрочения авторитета и доверия рабочего класса, всех трудящихся Советского Союза к органам государственной безопасности.

Только безграничное доверие широких трудовых масс дает силу ОГПУ выполнить возложенные на него задачи — вот мысль Менжинского, пронизывающая многие его приказы и обращения к чекистам.

В безграничном доверии, широкой поддержке трудящихся масс, в руководстве Коммунистической партии и ее Центрального Комитета видел В. Р. Менжинский источники силы и непобедимости органов государственной безопасности.

«Безоговорочно принимая партийное руководство, Дзержинский сумел в чекистской работе, — писал В. Р. Менжинский, — опереться на рабочий класс, и контрреволюция, несмотря на технику, старые связи, деньги и помощь иностранных государств, оказалась разбитой наголову. И как бы она ни пыталась поднять голову на деньги англичан или других заграничных давальцев, она будет снова побеждена…»[73]

У Менжинского, как мы уже не раз убеждались в этом, никогда слово не расходилось с делом. Тесная связь с массами и опора на них в чекистской работе для него была не бесплодным лозунгом, а живой, повседневной практикой…

В период, когда ОГПУ возглавлял В. Р. Менжинский, сложились и нашли широкое распространение такие формы помощи местного населения в охране государственной границы, как бригады и группы содействия пограничным войскам.

Благодаря активной помощи советских патриотов были обезврежены многие опасные шпионы и диверсанты, раскрыты и разгромлены контрреволюционные заговоры.

При Дзержинском и Менжинском вся работа ВЧК — ОГПУ строилась на точном исполнении директив и указаний партии в лице ее Центрального Комитета… Деятельность ВЧК — ОГПУ, по выражению Менжинского, требовала «абсолютной, беспрекословной преданности и законопослушности партии». Он любил повторять слова Дзержинского о том, что «ЧК должна быть органом Центрального Комитета, иначе она вредна, тогда она выродится в охранку или орган контрреволюции»[74]. В 1931 году, обращаясь к чекистам, В. Р. Менжинский писал: «…партийные директивы — это главное. Быть способным научиться выполнить (их), чего бы это ни стоило…»

…В. Р. Менжинский систематически информировал ЦК партии и правительство о деятельности ОГПУ, спрашивал их мнение по важнейшим вопросам чекистской работы. Он постоянно требовал, чтобы чекистские органы на местах точно выполняли директивы партии, отчитывались перед партийными комитетами…

На каком бы посту ни работал В. Р. Менжинский, он всегда активно участвовал в партийной работе, вел непримиримую борьбу за генеральную линию партии, против уклонистов и оппозиционеров всех мастей…

Клеймя предательское поведение троцкистско-зиновьевской оппозиции, В. Р. Менжинский в своем выступлении на октябрьском (1927 г.) Пленуме ЦК ВКП(б) показал, что оппозиция окончательно скатилась на путь нелегальной антипартийной и антисоветской подрывной деятельности. Он привел многочисленные факты, свидетельствовавшие о том, что участники оппозиции, находившиеся на командных постах в Красной Армии, установили связь с белогвардейскими офицерами, обсуждали с ними планы вооруженного переворота, который приурочивался ими к моменту военного нападения империалистических государств, что оппозиция бесповоротно порвала с партией, стала центром, объединяющим всех врагов Советской власти[75]. Попирая Устав партии и советскую законность, троцкистско-зиновьевская оппозиция создала свой ЦК, свои центры на местах, организовала свои нелегальные типографии. К работе в этих типографиях были привлечены выходцы из буржуазной среды, которые в свою очередь установили контакт с белогвардейцами и договаривались с ними, в какой форме можно использовать оппозицию в целях антисоветского заговора[76].