О видах на урожай, альфа-самцах и кусочке счастья (сборник)

Н-да, испортил нас либерализм, даже когда видим, что обманывают, обвешивают, обкрадывают, глаза стыдливо отводим.

Однако что-то меня в сторону занесло. Вернемся к нашим незваным гостям, что хуже… не буду говорить — кого, неполиткорректно получится. В общем, после ухода товарищей этих, что без приглашения являются, то одну вещь обыщемся, то другую.

Первым пропал тапок. Якобы из замши. Искусственной. Новый почти. Ему всего-то лет шесть было. Всего один раз зашивали. Когда «каши» стал просить. В общем, смотрим: один тапок на месте, а другого в сенцах нету. Ну, думаем, может, сами ногами куда запнули. Или в комнате под диваном прячется. Или в подпол ненароком свалился. Везде заглянули, только в кухонном буфете не посмотрели. Да и как он туда. Высоко ведь. Поискали-поискали, нигде нет. Что делать. Пришлось хозяину тапков вместо него по дому в калошах ходить. Обувка, конечно, не домашняя, а деваться-то некуда. Не босым же шлепать по полу холодному.

С пропажей смирились. Хоть и не сразу. Им ведь сносу не было, тапкам этим. Зашивай да носи. Носи да зашивай. Но раз уж пропали, обратно не вернешь да в одном ходить не будешь. Неудобно как-то.

Ладно. Гости наши, значит, так и ходят к нам. Мы их так и принимаем, ни сном ни духом не ведая, что у них на уме. Насчет пропажи на них не грешим.

Через несколько дней гости за порог, а мы глянь — калоши одной нету. Вот те раз! Куда это она запропастилась? Или с тапками дружна была, разлуки не выдержала да искать пошла?

Шутки шутками, а нет, как и не было вроде калоши той. Мы ее где только не шукали. Дом весь обыскали, раз они вместо домашних стали. В сенях все углы облазали, заодно и паутину сняли. В крытом дворе смотрели, на улице. Ни-где! Да, забыла сказать, что калоши эти, еще когда парой жили, прохудились. Одна растрескалась напрочь. И что за качество нынче? Всего-то три года ношены, и на тебе. Так вот пропала-то та, что поцелее была. Какая жалость, не представляете!

После второй пропажи у нас сомнения появились насчет гостей наших, что к нам как на работу ходят. Да еще и без выходных и праздников. Неужели, думаем, нечисты на руку? Да нет, сами себе говорим, быть такого не может. Глаза-то у них вон какие добрые и невинные. Такие врать не могут. Но осадочек все же остался.

Поскольку пропали и тапок и калоша, что его заменяла, стали думать. Можно было «поженить» оставшиеся без пары тапок и калошу, да жаль, они на одну ногу оказались. Делать нечего. И хоть денег, конечно, жалко на новое, но ведь не в кирзовых сапогах по дому ходить. Да и ладно бы, ходить можно и в кирзовых. Да вот захочется прилечь — а целая канитель: снимай эти сапоги, потом обувай. А ночью по нужде соберешься, что делать с этими сапогами? Ведь и оплошка выйти может ненароком.

Пришлось купить-таки новые тапки. Хорошие. Добрые. Аж за полтораста рублей. Раньше такие деньжищи и не снились. Кто столько за месяц зарабатывал — счастлив был. А теперь? Теперь времена другие. И деньги тоже. Хоть и рублями по-прежнему называются.

Что-то опять не туда завернула.

Тапки новые очень понравились: в виде шлепанцев, легкие, негнущиеся, сплошная пластмасса, серенькие, немаркие. Красота! Эх, думаем, и заживем мы теперь — с такими-то тапками! Но радоваться обновке пришлось недолго. Дня два. Или три. То ли прослышали про покупку наши братья, то ли по привычке, но пришли они поглазеть на чудо-шлепанцы. А нам что — не жалко. Смотрите! И даже бесплатно.

Гости глядят, языками причмокивают: одобряют, стало быть, покупку. А мы-то и рады. Даже бдительность потеряли. В улыбке широченной расплылись и давай угощать. Погостевали братики у нас да домой засобирались, дела у них вроде.

Ушли.

Я, как обычно, по хозяйству шуршу, а хозяин-то с устатку еще при гостях отдохнуть прилег. А как встал, ноги-то с кровати на пол скинул, а под одной ногой холодно что-то. Ах ты, ешкин кот, шлепанца-то второго и нет. Тут уж на обоих разом озарение не просто снизошло, шмякнулось, чуть не пришибло. Так вот, значит, кто у нас обувки утаскивает. Братья эти! Ах они воришки мелкие! Ах они негодники! И как же им не стыдно-то, а? Мы их как родных почти принимали, хоть и не звали ни разу, взашей не прогоняли, кормили, а они?

Тапок на всякий случай поискали везде, но не нашли. Бегом на улицу. Ни у ворот нет его, ни по дорожке. Ой, а там что сереется, под березой? Он, родимый, шлепанец. Бросили, видно, второпях или обронили, поганцы. Ну, попадитесь нам еще! Выдадим по первое число! Будете знать, как обувь тырить в доме, где вас привечали!

С тех пор ворота во двор да двери в сени закрывать стали, а гостям нашим незваным, чернявым братьям дворянского происхождения, от ворот поворот указали. И обегают они теперь наш дом стороной, лишь глазом кося: как бы не схлопотать за свои проделки. Ну а грозимся лишь для порядка. Мы ж понимаем: какой спрос с… глупых щенков!

Хуже горькой редьки, или О первой любви