О Воплощении

24) Не малым обличением действительного безбожия язычников служит и следующее. Поелику в каждом городе и в каждой области боги различны и их много, притом – один истребляет богов другого, то всеми истребляются все. У одних почитаемые богами у других делаются жертвами и возлияниями в честь ими именуемых богов. И наоборот, что у одних употребляется в жертву, то у других почитается богом. Египтяне чтут вола и Аписа, т. е. тельца, а другие вола и тельца приносят в жертву Зевсу. Правда, что в жертву приносят не тех самых, которые обоготворены; однако же, принося подобное, приносят, по-видимому, то же самое. Ливияне признают богом овна, которого и называют Аммоном; а у других овен часто закалается в жертву. Инды воздают честь Дионису, этим именем, в переносном смысле, называя вино; у других же вино употребляется на возлияние иным богам. Иные чтут и именуют богами реки, источники, особливо же египтяне всему предпочитают воду; между тем другие, и даже сами египтяне, обожающие это, водою омывают свои и чужие нечистоты и оставшееся по умовении выливают с бесчестием. Но почти все идолотворимое египтянами у других обращается в жертву богам. Посему сами язычники смеются над египтянами, что боготворят они не богов, но вещи, другими и даже ими самими употребляемые на очищение и жертвы.

25) Некоторые дошли уже и до такого злочестия и безумия, что закалывают и приносят в жертву ложным богам своим самих людей, тогда как боги эти суть подобие и образ людей. Эти злосчастные не примечают, что закалываемые ими жертвы служат первообразами вымышленных и чествуемых ими богов. Им-то приносят в жертву людей; приносят почти подобное подобному, или, вернее сказать, лучшее худшему, одушевленных закалывают в жертву неодушевленным, разумных приводят на заклание не имеющим движения. Скифы, именуемые Таврийскими, в жертву так называемой у них деве закалывают претерпевших кораблекрушение и взятых в плен эллинов. Столь злочестиво поступают они с подобными себе людьми, и в такой мере изобличают жестокость богов своих, что убивают даже тех, кого Промысл спас от опасностей на море; и этим как бы противятся самому Промыслу, потому что зверскою своею душою уничтожают Его благодеяние. Другие же, когда возвращаются с войны победителями, разделив пленников на сотни, и из каждой взяв по одному, столько человек закалывают в честь Арею, сколько изберут по числу сотен. И не скифы одни совершают такие мерзости, по врожденной варварам свирепости; напротив того, обычное это дело, свойственное злобе идолов и бесов. Ибо в древности египтяне приносили людей в жертву Гере, а финикияне и критяне принесением в жертву детей своих умилостивляли Крона. И древние римляне человеческими жертвами чтили Зевса, называемого Лациарием. Так или иначе, но все вообще и сквернили и сквернились; сквернились сами, совершая убийства, и осквернили храмы свои, окуряя их подобными жертвами.

И от этого много зол приключилось людям. Они, видя, что приятно это демонам, и сами вскоре стали подражать богам своим, совершая подобные преступления, и вменяя в заслугу себе подражание, по мнению их, существам совершеннейшим. От сего люди стали вдаваться в человекоубийства, детоубийства и всякие непотребства. Каждый почти город, от уподобления в нравах богам своим, сделался исполненным всякого разврата. Пред идолами нет целомудренного, кроме того, чье непотребство ими засвидетельствовано.

26) В финикийских капищах, в древности, сидели женщины и в дар тамошним богам своим приносили начатки из цены блуда своего, думая умилостивить тем богиню свою и заслужить ее благоволение. И мужи, отрекшись от своего пола, не желая принадлежать к мужчинам, претворяют себя в пол женский, чтобы угодить и оказать тем честь матери так называемых ими богов. Вообще, все живут срамно, соревнуют друг другу в худом, и, как сказал святой служитель Христов Павел, «жены бо их измениша естественную подобу в преестественную: такожде и мужи, оставльше естественную подобу женска пола, разжегошася похотию своею друг на друга, мужи на мужех студ содевающе» (Рим. 1, 26–27). А этими и подобными этим делами подтверждают они и обличают, что и так называемые ими боги вели такую же жизнь. Ибо у Зевса научились они деторастлению и прелюбодеянию, у Афродиты – блуду, у Реи – непотребству, у Арея – убийствам, у других же – иным подобным делам, за которые законы наказывают и которыми гнушается всякий целомудренный человек. Посему справедливо ли почитать богами тех, которые делают подобные дела? Не лучше ли за развратность нравов признать, что они бессмысленнее и самых бессловесных? Справедливо ли также и воздающих им божескую честь почитать людьми? Не лучше ли пожалеть о том, что они бессмысленнее бессловесных и бездушнее неодушевленных? Если бы обратили они внимание, что душа их одарена умом, то не вринулись бы во все это с такою опрометчивостию и не отреклись бы от истинного Бога, Отца Христова.