О воспитании детей, которые плюются едой

Один из способов понять сложного ребенка – это привлечь его внимание к вашим собственным чувствам. Например: «Прямо сейчас я чувствую гнев. Ты испытываешь то же самое?»

Умение распознавать собственные чувства помогает нам определить, что важно, а что нет. Если вы не будете совершенствовать этот навык, то придете к тому, что будете придираться ко всем вокруг, не понимая причины своих поступков.

Сложные дети, не настроенные на собственные чувства, могут вести себя так, что потом будут испытывать неудобства. Научите их переноситься назад, чтобы определить причину обуревающих эмоций. Лучше всего делать это в конце дня. Найдите время, чтобы спросить: «Сегодня утром, когда мы торопились в школу, ты явно был расстроен. Как ты сам думаешь – почему?» Не позволяйте ребенку отделаться привычным: «Не знаю». Станьте похожими на детектива: «Что-то было не так, после того как ты проснулся? Или настроение испортилось после завтрака? Вспомни, это случилось, когда ты вошел в кухню или раньше?»

Знаю, что это довольно трудно исполнить. Но сложные дети воспринимают внешний мир как источник своих чувств. Результат – обвинение всех и вся при плохом настроении и никакой ответственности за то, чтобы изменить свое состояние.Как только сложный ребенок сможет разумно описать собственные ощущения, помогите ему оценить интенсивность чувств по десятибалльной системе, где единица равняется самым слабым ощущениям, а десять баллов – самым сильным. С такими подвижными детьми, какими являются «бесстрашные», полезно также определять точное место на теле, где они ощущают гнев/грусть/беспокойство/раздражение.

2. ПОНИМАНИЕ ТОГО, КАК ПОСТУПАТЬ С ВОЗНИКАЮЩИМИ ЧУВСТВАМИ Постарайтесь заставить сложных детей рассказывать о своих чувствах. Внимательно слушайте их и задавайте только такие вопросы, которые помогают раскрыть свои ощущения.

Родитель: Похоже, ты чувствуешь себя рассерженным. Я права?

Ребенок: Это несправедливо!

Родитель: Твои слова означают, что ты рассержен?

Ребенок: А ты как думаешь? Ты всегда придираешься ко мне!

Родитель: Когда ты рассердился?

Ребенок: Я хотел посмотреть телевизор.

Родитель: Итак, ты рассердился, когда я не разрешил тебе смотреть телевизор?Ребенок: Все смотрят что хотят!

Может показаться, что разговор просто идет по кругу, но в действительности он служит очень важной цели. Если вы заметили, родитель не спрашивает прямо, почему ребенок рассержен, а также не пытается объяснять причину запрета на просмотр телевизора. Насколько это возможно, он сосредотачивает внимание на чувствах. Разговор о чувствах увеличивает шанс, что причина их возникновения будет понятна. У ребенка моделируются иные, чем внезапное буйство, пути выражения недовольства.

Родители сложных детей могут решить, что наводящие вопросы – это беспроигрышный путь к быстрому решению проблемы.

Но это не так. Предоставляя ребенку возможность говорить о своих чувствах, вы помогаете ему разобраться в них.Не надо настаивать на каких-либо кардинальных предложениях («Я разрешу тебе смотреть телевизор, когда ты вымоешь посуду») – это превратит вашу беседу в очередной спор либо просто свернет ее полностью.

3. ИЗМЕНЕНИЕ ЧУВСТВ, ЕСЛИ ТОГО ТРЕБУЮТ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА

Причина большинства неприятных чувств не решается и не устраняется. Чувства просто уходят. Приблизительно это выглядит так: на прошлой неделе вы переживали из-за чего-то.

На этой неделе у вас появился новый предмет переживаний. Жизнь продолжается. Люди справляются с какими-то делами. Чувства проходят.Однако бывают ситуации, когда полезно изменить свои чувства. Сделать это можно двумя основными способами. Первый подразумевает изменение того, что мы думаем по поводу напрягающего нас события. Просто можно сказать: «Ну, все не так плохо». Или: «Я сосредоточусь на том, что все-таки оказалось мне полезным». Другими словами, поменять мысли «акулы» на мысли «дельфина».

Один отец пожаловался мне, что его дочь относится к типу «манипуляторов», поэтому без конфликтов у них не обходится ни одного дня. Для себя он решил, что будет позволять себе по десять конфликтных разбирательств с дочерью каждый день. Когда случалось первое (а оно неизбежно), он оставался спокойным, думая про себя: «Ну вот, на один меньше, осталось всего девять».