О возвращении забыть

  Заминировали и обвязали все ключевые постройки и недвижимость лагеря - штаб-склад, дизель-генератор, бочки с горючкой, сарай с награбленным имуществом, пару подозрительных хижин, путь ложного отхода и старый пикап возле фонаря.

  Следующим этапом операции стал шмон штаба. Корсар с мачете, которым недавно рубил джунгли, прокрался внутрь помещения. Почти неслышно отворил дверь с черепом буйвола на ней. Звуков никаких никто не услышал, но, когда остальные вошли в домик, в углу у раскладушки обнаружили лежащего в тёмной луже крови бандита. Мёртвого.

  Стас не дал рвотному рефлексу победить тишину, вцепившись зубами в рукав куртки и глубоко дыша носом. Благо гайморитом не страдал, а то бы капец был!

  Витёк облизнул вмиг пересохшие губы, сглотнул несуществующую слюну и, влекомый знаком командира, шагнул дальше. Стас так и остался в дверях, гипнотизируя мертвеца.

  Под рацию Корсар заложил гранату без чеки, придавив скобу, - типа сюрприза. Сейф (он имелся даже в этой деревушке!) открыли ключом, ранее снятым по наводке Помпея с главаря пиратов. В нём оказались особо драгоценные женские украшения, пачки евро и долларов, фото- и видеокассеты, какие-то документы. Всё это перекочевало в заранее припасённый рюкзак. Рядом в портфелях и чемоданах, в спортивных сумках битком покоились прочие сокровища современных пиратов: дорогие наручные часы, кулоны, колье, цепочки всех мастей, ожерелья, браслеты. Всё, конечно, из золота, платины и драгоценных камней! Даже обручальными кольцами был набит отдельный кейс. Валюта разных стран в бумажном виде. Крупными банкнотами. Пластиковых карточек, даже просроченных, около тысячи штук. В отдельном углу покоились десятки ноутбуков и дорогих телефонов, прочих женских и мужских вещей: сумочек, барсеток, кошельков, портмоне, одежды и т.д.

  - Охренеть! Граф Монте-Кристо, мать их... - прозвучал голос Корсара.

  - Командир, что берём? Всё не утащим, - отозвался Витёк.

  - Берём самое дорогое и лёгкое! И разбуди этого идола, - бросил прапорщик, кивнув на застывшего с опущенной на пол винтовкой Стаса. Его кислая и бледная даже при тусклом свете лампы гримаса ничуть не отличалась от физиономии мёртвого пирата.

  Быстро и рьяно собрали четыре сумки. Те, что были с золотом, тянули вниз, как магнит к железному полу.

  - Стас, Витёк. Хватайте сумки. Я прикрываю отход. Идём назад, левее, чем шли сюда, за оградой. В случае форс-мажора дуйте до Петровича, разгружайтесь и от скалы прикрываете меня. Ясно?

  - Да, - Виктор кивнул, занимаясь драгоценным грузом.

  - А я? - развёл руки Ubivez, недоумённо глядя на командира.

  - Что я, ёптя´?

  - Я тоже пострелять хочу на! Я чё, тут грузчиком таскать, что ли, нанялся?

  Корсар метнул взгляд на Витька, затем на молодого:

  - Слышь, ты, стрелок, мать твою! Приказ слышал? Всё. Пи...й за напарником! Я те дам пострелять! Надо по-тихому всё доделать. Пусть утром салюты пускают! Живей!

  Он слегка подтолкнул Стаса, после чего тот принялся взваливать сумку за спину.

  - Тяжело, Корсар! Реально тяжело на!

  - Ты лишнее сбрось, пацан!

  - А чё тут лишнее?

  - Ёп... - Корсар помог тому освободиться от рюкзака с запасными магазинами и гранатами, кинув его в угол.

  - Э-э? Как же без патронов?! А чем стрелять-то на? - возмутился Стас, окислив лицо, полускрытое банданой на лбу.

  - Сумку, мать твою, етить!

  Парень вздрогнул от тихого, но твердого жёсткого окрика и стал дальше натягивать груз.

  Корсар уже подумал, что зря взял этого борзометра, но его мысли прервал Витёк:

  - Готов.

  - Молодец, боец! - Корсар отметил старания деревенского парня, сам закинул сумку с валютой за спину. Ладно хоть РПГ-7 оставили с Петровичем и Помпеем.

  - Всё, валим отсюда, пацаны!

  Громоздкие фигуры, скрипя полом, вышли из хижины и челноками попёрли к ограде, в тыл рядному расположению деревенских лачуг.

  Оставалась финальная часть операции, которую хотелось закончить так же тихо и удачно, как она шла до сих пор. Но...

  Обойдя стог травы для скота, группа уже сделала лаз в бамбуковом заборе, стараясь уйти от заминированной ими самими же тропинки, как внимание Корсара привлёк паренёк лет семи.

  Негритёнок соскочил со ступеньки одной из хижин, пробежал десяток метров к центру лагеря и при мутном освещении недалекого фонаря стал мочиться в какую-то яму, покрытую решеткой из толстых веток. Откуда-то раздался недовольный хриплый голос:

  - Пшёл отсюда, шимпанзе грёбаный!

  - Опс, - Корсар сглотнул ком в горле и из положения "сидя на корточках" пшикнул вслед бойцам.

  Те обернулись, плюхнулись на задницы, утирая пот с чёрных в темноте лиц.

  - Кажется, у нас форс-мажор, ёп! - Корсар жестом показал сидеть тихо, а сам пристально, до ломоты и рези в глазах, стал всматриваться в центр базы.

  Пацанчик, сделав свои дела и осклабясь в довольной гримасе (видно, делал это не раз), важно и победоносно зашагал павлином обратно в дом. Из тюремной ямы (в назначении её Корсар уже не сомневался) раздался мат, не оставляющий сомнений насчёт национальной принадлежности пленников. Опешивший прапорщик с озабоченным, жалким видом повернулся к лазу в ограде. На размышления и оценку ситуации ушло минут пять.