О возвращении забыть

  Обстановка в бункере была умиротворённая и почти эйфорическая. Мешков вёл умные беседы с ботаником Гошей, найдя, конечно же, общие для учёных темы. Анжела баловалась сигареткой с Деном, восседая на лабораторном столе возле вытяжки. Полкан что-то писал в блокноте, надолго задумываясь. Полозков бдел около Рогожина, поправляя раненому повязки и промокая сухие обгоревшие губы мокрой тряпочкой. Майор Семаков профессиональным взглядом оценивал и изучал набор химрадзащиты в шкафу подсобки, найдя там некоторые диковинки.

  Ковальский ходил, читал плакаты советских времён, иногда улыбаясь или грустя. Балон с Пыть-Яхом устроили перекус из ИПН-4, разогревая на грелке фольгированные каши, мясо и овощные рагу. Наёмник щёлкал двумя руками в наручниках кнопки телевизора "Рубин". Рядовой Димон о чём-то переговаривался с Ахмадом. Типа:

  - Знаешь, люблю горы, леса, уважаю людей. Всех, без национальностей, религий, пола, возраста... И чеченцев уважаю, мирных, хозяйственных, добрых! А ты чё? Злой чечен! Негодяй ты. Позор своего народа...

  Пленный в основном слушал молча, иногда встревая и с акцентом отвечая на вопросы конвоира.

  Что было удивительно - никто не спал, хотя неслабо вымотались переходами и телепортацией. Кое-кто, правда, уже подремал, но от переживаний и непоняток люди продолжали бодрствовать и заниматься всякой ерундой.

  По лаборатории лилась тихая, спокойная музыка Бетховена из магнитофона местного производства.

  В углу стояло ведро с парашей, прикрытое куском плаката, пропагандирующего КПСС и её цели.

  Кран в ржавой раковине слегка урчал, оставленный включенным на всякий случай, если прорвётся водопровод и одарит людей живительной влагой. Но пока молчал.

  Ден чистил ветошью пистолет, покуривая и заигрывая с Фифой. Они иногда смеялись и корчились от шуток и приколов.

  Вдруг бункер замер от возгласа наёмника, держащего в сцепленных ладонях один из местных документов:

  - Ёкорный бабай! Пи..ц! Мы чё, в Чернобыле?

  Все взоры устремились на него.

  - Ты, чёрный, не еба...ся случаем?! - Холод скривил в злой ухмылке губы и тут же осёкся. - Ой, сорри, извините, мадам!

  Анжела хмыкнула, не сводя озадаченного взгляда с пленного.

  - Я серъёзно, - Кэп потряс секретным актом, - вот написано, читаю, мля... комиссии в составе ты-ды-ды провести расследование инцидента 18 марта 1986 года на полигоне К-II 4-го энергоблока Чернобыльской АЭС, имевшего место... Та-ак! И вот ещё... Гриф "Особо секретно" и мелким почерком "хранить конфиденциально по месту расследования без передачи третьим лицам". А? Каково?

  - Я ху...ю! Чё тут творится? Где мы? - Родео в непонятках развёл руками и взглянул на учёного. - Эй, ты! Очкарик штопаный! Ты когда начнёшь свой монолог, Гамлет?

  - Тихо! Спокойно! - Ден слез со стола, подошёл к наёмнику, взял акт на жёлтом бланке, пробежался по нему глазами, нахмурился! - Верняк ЧП было в марте 86-го, комиссия, подпись директора... хрен тут разберёшь!.. При проведении электротехнических испытаний в 00:17:22 разряд тока неустановленной силы из блока управления паропроводом проник в активную зону реактора РБМК-1000 и нарушил его штатный режим, повлекший... Та-ак. Причины устанавливаются, комиссии также необходимо... Кто такой Кондрашенко? Мля, я где-то видел эту фамилию!

  Ден всучил бумажку Кэпу, взволнованно пробежался вдоль столов и стен, рассматривая что-то. Все молча в ступоре следили за ним...

  - Еп-п! Есть... - Холод вынул из шкафа рядом с ошарашенным Семаковым несвежий лаборантский халат, затряс им в кулаке - Вот! И.С. Кондрашенко на нагрудном кармане халата. Ёшкин кот! Это халат лабораторной крысы... которая работала здесь и была назначена членом комиссии. Вы понимаете?

  - Так мы чё, в натуре в Чернобыле? - Анжела слизнем сползла со стола, бледнея и злясь.

  - Получается так, товарищи! - отозвался Доктор.

  - Охрене-е-еть!

  - Абзац!

  - Пипее-ц!

  - Слышь, ты, лузер! Ну-ка, живо-о рассказывай!

  Мешков снял очки дрожащей рукой, протирая их нервно и быстро, надел, поймал взгляд Ковальского и только открыл рот, чтобы заговорить, как послышалось шипение пневмоприводов, лязг, и ворота бункера поехали по рельсе в сторону.

  Из облака пара и дезгаза появились Истребитель, Орк с телом незнакомца на плечах и Тротил, загруженный оружием...

  - Что, девочки, так рано не ждали настоящих мужчин?

  Никита сорвал маску, глубоко вдохнул и, утирая распаренное лицо подвернувшейся под руку тряпкой, поймал сердитые, немые взгляды товарищей.

  Его улыбка вмиг исчезла, осанка напружинилась:

  - Что-о? Рогожин?

  - Нет, командир. Другое! - первым ответил Ден, комкая халат. - Влипли, залётные!

  Он ненавидяще посмотрел на Мешкова, Топорков поймал его взор и тоже уставился на учёного:

  - Что здесь произошло, вашу мать, пока нас не было всего какой-то час, мля?!

  - Куда ставить-то?! - пошутил Орк известным афоризмом киношного героя - завхоза пионерского лагеря, заходя вслед командиру, с натугой, громко и тяжело дыша под девяностокилограммовым телом сталкера.

  - Здорово, бандерлоги! - вторил ему Тротил.

  Оба одновременно посерьёзнели, завидев угрюмую сцену и печально-злые лица членов группы.