О времени и о себе. Рассказы.

О, Люди! Низкий поклон вам! За ваше бескорыстное милосердие! Сразу откликнулись несколько человек и дружно появились в больнице. Еще раз, вам сердечное спасибо!. А жизнь младенца и матери на волоске. Собрался консилиум. Совещались долго. Наконец пригласили только ее мать и сообщили:

— Жизнь ребенка и матери мы ,конечно, сохраним, но о повторных родах ей придется забыть, они для нее могут оказаться последними. Вы нас поняли?

— Поняла, конечно, но я сейчас поговорю с мужем. Пошептавшись в коридоре они решили:

— Бог с ними, со вторыми родами. Может, даже к лучшему. Только бы жизни сохранить. И дала согласие на кесарево сечение. И начались приходы в больницу всей родни: по одному и группами. Всем хотелось взглянуть на малыша, но, так как он был на особом положении, беспокоить его не разрешалось.

Однажды, когда Александр Иванович пришел один, Соня попросила у него:

— Папа! Оставь сигареточку.

— Ты, что дочка, с ума сошла? Неужели ты куришь? Ты, кормящая!

— Курю папа, а ребенка я не кормлю, он на искуственном питании. Оставь одну. Оставил ей, что было в пачке, но возмущению его не было предела.

— Вот откуда кровотечение-то, — заключил он.

Полтора месяца потребовалось молодому организму, чтобы обрести былую форму. Вернулась теперь уже с сыном — в дом к своему мужу Сергею. На радостях выпили, конечно, и решили отпраздновать день рождения сына по всем правилам, хотя и с запозданием. Назначили день, пригласили в основном своих друзей и подруг. Из родных только самых близких. Александр Иванович с Валентиной тоже пришли, принесли на «зубок» подарки и деньги. Собралось человек двадцать. Комната считалась большой, но за столом сидели тесно, один к одному. Не лежало сердце у Александра Ивановича к этому мероприятию, но дело-то общее, надо идти. После первой рюмки стали решать, как назвать новорожденного. А Сергей встал и, подняв стакан, объявил, что назовет сына Андреем и предложил выпить за Андрея. После этого начались танцы.

Боже мой! Что тут началось! Вертеп какой-то. Новорожденного забрала бабушка и унесла в свою комнату, а молодая чета, почувствовав свободу, вошла в круг. От мощных динамиков, расставленных в комнатах, в коридоре и даже у крыльца, дом заходил ходуном и звуки ударной музыки слышны были далеко за пределами улицы. Родители Сергея тоже с небольшой охотой согласились пустить в дом это необузданное молодое племя, но, руководствуясь законами предков, согласились, полностью полагаясь на бабушку Пелагею Михайловну. Это она, волевая и своенравная, когда-то после войны с мужем построила этот дом, вырастила и воспитала дочь. А сейчас вот внук, тоже ею вскормленный и взлелеянный, подарил ей правнука. Она давно уже не работает, но хозяйство ведет твердо. Успевает наводить порядок и в огороде, и в доме. Эти же качества она старается привить и своему любимому внуку. А он ей тоже начал делать «подарки»с четырнадцати лет.

Однажды попался с ватагой за хулиганство на рынке. Второй раз в пьяной драке ему порезали спину. Да еще и еще. Родители уж рукой махнули, а бабушка все сражалась и стояла за него горой. Пытался даже поднять руку на родителей, но бабушки опасался.

И на этот раз, когда далеко уже заполночь пляска продолжалась с неослабевающим ритмом, а Сергей в центре, в пьяном угаре извивался и кривлялся, изображая танец, Пелагея Михайловна вышла из своей комнаты и громко провозгласила: «Молодежь! Хватит! Отправляйтесь по домам. Ребенку покой нужен! Сережа! Провожай гостей!».

Кто-то засобирался, а некоторые, видно недовольные, подошли к Сергею и начали шептаться. Бабушка, подойдя к ним, снова заговорила: «Хватит! Хватит!» — и попыталась руками проводить их до порога. Сергей грубо оттолкнул Пелагею Михайловну, а в глазах уже засверкали гневные, необузданные искры. «Ах ты, сопляк! Сосунок! Ты так благодаришь свою бабушку!» — и она ударила ладонью Сергея по щеке. Ему бы стерпеть да извиниться. Но нет, такой позор, на виду у всех друзей получить оплеуху, Сергей перенести не смог и с размаху ударил ее в висок тяжелым, граненым бокалом, который в этот момент оказался в руке. Пелагея Михайловна только охнула и упала на пол. Плясунов, всех до единого, как ветром сдуло. Родители в испуге выбежали из своей комнаты, подняли бабушку, положили на диван и вызвали «скорую помощь». Сергей с Соней закрылись в своей комнате и не показывались. Хмель из мозгов вылетел мгновенно. Пелагея Михайловна еще дышала, когда санитары укладывали ее на носилки.

А через два дня, так и не придя в сознание, умерла. Внук свою бабушку убил. Так и написано в свидетельстве о смерти: «Травма головы со смертельным исходом». Какой позор! Что делать? Похоронив Пелагею Михайловну, родители все же решили подать в суд. Не могли они простить Сергею смерть их матери, да и оставить на свободе его тоже не могли, т. к. опасались и за свою жизнь.