О всех созданиях – прекрасных и удивительных

– Черт! Лучше б мне ее не покупать! Подвернулась в Холтоне на рынке. Одному богу известно, откуда она… Да уж теперь поздно спохватываться. Что надо делать?

– Главное, держать ее подальше от остальных. Хорошо бы их как-нибудь обезопасить, но сделать почти ничего нельзя. Вакцина есть двух видов: живая, но вводить ее можно только яловым коровам, а ваши все беременны, и убитая, но от нее мало проку.

– Ну, я не из тех, кто сидит сложа руки и ждет у моря погоды. Если убитая вакцина пользы не принесет, вреда от нее не будет, так?

– Нет, никакого.

– Ну, так впрысните ее всем и будем надеяться на лучшее.

В тридцатых годах ветеринарам сплошь и рядом оставалось только надеяться на лучшее. Я вакцинировал все стадо, и мы начали ждать.

Целых восемь недель все как будто шло нормально. Лето сменилось осенью, скот загнали в хлева. Зараженная корова чувствовала себя много лучше, ее выделения очистились, она начала давать больше молока. Затем как-то утром Фрэнк позвонил мне:

– Я, когда нынче пришел доить, нашел в стоке мертвого теленка. Вы приедете?

Семимесячный плод, еще почти не покрывшийся шерстью. Вид у коровы был больной, под хвостом, как и следовало ожидать, свисала не вышедшая плацента. Вымя, которое после нормального отела раздулось бы от молока – бесценного молока, которое решало судьбу Фрэнка, было почти пустым.

Терзаемый сознанием полной своей беспомощности, я мог предложить только все тот же совет – изолировать, дезинфицировать… и надеяться на лучшее.

Две недели спустя выкинула молодая корова, миниатюрная джерсийская полукровка, с помощью которой Фрэнк рассчитывал повысить жирность своих удоев. А еще через неделю третья корова выкинула на шестом месяце.

И когда я приехал к ней, я познакомился с мистером Багли. Фрэнк виновато объяснил его присутствие.

– Он говорит, что знает средство, Джим. И хочет его с вами обсудить.

Мистер Багли, низенький с тонкими ножками в суконных обмотках, истово посмотрел на меня снизу вверх.

– У меня, молодой человек, на ферме то же самое приключилось, и я бы сюда сегодня не пришел, коли бы не знал средства, как помочь.

– Понимаю, мистер Багли. И какое же это средство?

– А вот! – Он вытащил из кармана куртки бутылку с этикеткой. – Что она грязновата, так она на окошке в коровнике два года простояла.

Я прочел: "Противовыкидышный Бальзам Доктора Дрисколла. Дайте каждой корове по две столовых ложки в пинте воды и повторите на следующий день". Остальную часть этикетки занимала физиономия профессора – сквозь плотный слой пыли на меня уничтожительно глянул воинственного вида весьма бородатый джентльмен в высоких викторианских воротничках. И он был отнюдь не дурак – ниже я прочел: "Если аборт произошел, та же доза предотвратит повторение". Он не хуже меня знал, что аборт почти никогда не повторяется.

– Да, – сказал мистер Багли. – Эта самая микстурка. У меня коровки, как заладили, выкидыш за выкидышем, а я их, знай, пою микстуркой, ну и больше – ни-ни, в следующий раз все как одна, телят принесли.

– Они бы и без микстуры родили благополучно. Видите ли, у них вырабатывается иммунитет.

Мистер Багли наклонил голову набок и улыбнулся мне кроткой снисходительной улыбкой. И правда, какое я имел право спорить? Сам-то я ничего предложить не мог.

– Ладно, Фрэнк, – сказал я вяло, – пусть пьют. Как и от моей вакцины вреда быть не должно.

Свежая бутылка дрисколловского бальзама была приобретена, и маленький мистер Багли лично следил, чтобы каждая корова Фрэнка получила положенную дозу. Он просто пыжился от гордости, когда через три недели одна из коров отелилась точно в срок.

– Ну-ка, что скажете, молодой человек? Микстурка-то себя показывает, а?

– Я с самого начала предполагал, что какие-то из них отелятся нормально, – ответил я, и мистер Багли презрительно поджал губы, шокированный такой жалкой попыткой оправдаться.

Меня же его мнение обо мне совсем не трогало. Я просто заранее смирялся с горькой неизбежностью. Потому что до появления современных медикаментов так оно всегда и бывало. Фермеры пользовались множеством шарлатанских снадобий, а ветеринары даже не могли толком возразить, потому что в их распоряжении было слишком мало действенных лекарств.

И когда речь шла о болезнях вроде бруцеллеза, с которыми они пока справиться не могли, урожай шарлатаны снимали особенно богатый. Провинциальные и сельскохозяйственные газеты пестрели рекламными объявлениями, превозносившими чудотворное действие красных микстур, очищающих и запирающих бальзамов или розовых порошков. Конкурентов у профессора Дрисколла было хоть отбавляй.

Когда вскоре и вторая корова отелилась в срок, мистер Багли всячески старался пощадить мое самолюбие.

– Учиться нам никому не поздно, молодой человек, а вы ведь руку в этом деле еще набить не успели. Ну, просто не знали про это лекарство, так я вас не виню, а только опасаться, по-моему, больше нечего.

Я промолчал. Фрэнк несколько утратил безнадежный вид, и я не хотел своими сомнениями гасить этот неверный проблеск. А вдруг вспышка действительно кончилась? Они же непредсказуемы!