О западе, который пыжился, пыжился, а Россия сама по себе

Горбачев с Лигачевым, раз они такие умные, могли бы переориентировать виноградарство на экспорт. Пусть бы спивались от тяжёлой жизни проклятые капиталисты, а мы получали бы за это их денежки. Так нет, уничтожили целую отрасль на корню. Как ни смеялись над Хрущёвым с его кукурузой, но он всё-таки велел сеять, а не сносить.

Хрущёв был из крестьян; и Горбачев тоже в детстве комбайн вживую видел. А каких вывертов можно ожидать теперь, когда страной руководят то бухгалтеры, то разведчики?

Для оценки умственного и нравственного уровня нынешних вождей характерен пример с Касьяновым, который ездил с инспекцией сельского хозяйства в Белгородскую область и заявил, что уже через год-два Россия сможет восстановить свои позиции в мировом экспорте зерна. Трудно найти выступление, равное по идиотизму. Мало того, что у нас себестоимость хлеба очень высока, и торговать мы можем только себе в убыток, или крестьянину в разорение, у нас к тому же не хватает зерна для внутреннего потребления. И поведение экспортёров после рекордного урожая-2002 нас очень печалит.

В России рынок продовольственных товаров на 45% формируется за счёт зерновых продуктов. В рационе, по крайней мере, ста миллионов россиян продукты из зерна дают около 75% калорийности, до 80% всех потребляемых белков и 70% углеводов. У сельскохозяйственных животных и птицы зернофураж составляет 85% рациона. Россия никогда не обеспечивала себя зерном по требуемым нормам, даже в 1910—1913 годах, когда в среднем в год собиралось 80 млн. тонн, в том числе 20 млн. тонн товарного зерна, и при меньшей, чем сейчас, численности населения. Да, на мировом хлебном рынке мы занимали тогда первое место – 30,4% мирового экспорта хлеба. Но продавали не от избытка, а от бедности, – при отсутствии рынка нефти больше нечего было вывозить, а более 85% населения ело не пшеничный, а ржаной хлеб, да и тот в половину медицинской нормы.

От бедности, и еще по политическим мотивам мы поставляли 21,3% мирового экспорта хлеба в 1938 году (а мужики носили одежду в среднем 44-го размера), 18,5% в 1950, 7,1% в 1956. В 1999 году наш экспорт составлял доли процента; почти все зерно ушло в страны бывшего СССР и Монголию. В 2000 году ситуация практически не изменилась.

В упадочном 1998 году собрали 47,7 млн. тонн, в 1999-м – несколько больше, в 2000-м – 67 млн. тонн зерна. В 2001 году урожай составил более 80 млн. тонн (хотя при наших общих потребностях необходимо собирать стабильно минимум 90—95 млн. тонн), и власти взвыли: куда девать зерно. А печь «социальный» хлеб для бедных и кормить армию уже не надо? А запасы на будущее?

Известна пропорция: на получение 1 кг мяса надо потратить 4 кг зерна. В конце советского периода нашей истории установили норму потребления мяса в 50 кг на душу в год, что, если разделить на 365 дней в году, составляет 140 граммов в день. Почти «лагерная» норма, если учесть кости. Урожая 2001 года, восьмидесяти млн. тонн, едва хватило, чтоб хотя бы вернуться к советскому уровню потребления. А если бы Касьянов желал перейти к уровню потребления западного мира, то знал бы, что международная норма потребления зерна (включая идущее на производство мяса) 1 тонна на человека в год, и при нашей численности нужны 150 млн. тонн.

Чтобы нормально жить, россияне должны есть хлеб из муки с содержанием клейковины не менее 25%; а сейчас этот показатель на уровне 18—23%. Причина в том, что производство сильной и ценной пшеницы с 1990 года сократилось в 10 раз, и государство вынуждено фактически фуражную пшеницу причислять к пищевой. Содержание белка в ней в 1,5 раза меньше, чем в западноевропейской. А правительство мечтает о доходах от продажи зерна!..

Кстати, в мире нет продовольственного изобилия. Вот какова ситуация по хлебу. В экспорте доминируют США – более 50% продовольственного и кормового зерна. Канада 12—15%; Австралия 5-6%. Понемногу поставляют Аргентина, Франция, Англия и Италия. Остальной мир импортирует. Причём спрос всегда намного больше, чем могут предложить страны-экспортеры, и проблема зернового дефицита с каждым годом усугубляется.

По данным А.И. Неклесса (МЭиМО №3/99 г.), «… в настоящее время примерно 1,3 млрд. человек живет в условиях абсолютной нищеты». И это притом, что «86% объема потребления приходится на 20% населения, на остальные же 80% – оставшиеся 14%». По данным Продовольственной комиссии ООН и Римской встречи 173-х государств, в настоящее время в мире примерно 64 страны не в состоянии обеспечить свое население продовольствием.

Пожив при капитализме, любой наш «дядя Вася» мог бы (при желании) понять, наконец, механизм витринного изобилия. Оно обеспечивается нищетой части населения и достаточно высокими ценами. Здесь уместно вспомнить истеричные призывы Гайдара не выплачивать заработную плату рабочим, иначе они «сметут прилавки», и подобные же заявления Касьянова весной 2003 года. Такой механизм экономики присущ всем странам без исключения, различны лишь диспропорции в каждой из них.