О завтрашнем дне не беспокойтесь

Катер легко проходил волну и слушался руля. За дополнительную плату можно было приобрести тент; некоторые владельцы катеров сами или с помощью умельцев оборудовали их мягкими сиденьями со спинками, ящиками для удилищ, бортовыми поручнями и разноцветными ходовыми огнями. Он перелез на катер, нашел на корме бухту каната, привязал один конец за бортовые поручни, а с другим вернулся на плот. Связав морской узел, он затянул его на воткнутом в щель между бревнами древке копья. Катер, кажется, только-только вернулся из плавания. На палубе виднелись блестки рыбной чешуи. Под передним сиденьем он обнаружил половину засохшего и уже начавшего покрываться зелеными пятнами плесени батона, обрывки лески, ржавые крючки, вполне пригодную блесну, консервную банку с червями и лоскутья газеты „Известия“ от 29.04.1986 г. По здравому разумению выходило, что и он, очевидно, совершил скачок во времени, попав отнюдь не в эпоху пирамид, а в недалекое будущее — на 8 лет вперед: 1986–1978=8. Куда же, интересно, подевались хозяева катера? Может, они где-то поблизости? На всякий случай он произвел из АК-47 три одиночных выстрела в воздух с интервалом через одну минуту. Эхо выстрелов громовыми раскатами прокатилось по реке, многократно отдаваясь в далеких речных ущельях.

Множество птиц поднялись от воды и разлетелись в разные стороны. В бардачке возле руля он обнаружил перочинный нож, компас, коробок спичек, початую пачку сигарет „Космос“ и охотничий нож с наборной рукояткой. Там же находились эмалированная кружка, отвертка, гаечный ключ, напильник, две новенькие свечи, плоскозубцы, моток медной проволоки, техпаспорт, химический карандаш и помятая ученическая тетрадь в клеточку. Сигареты, спички, перочинный нож и компас он рассовал по карманам, которые обнаружил в своей кожаной куртке и рубахе из оленьей замши.

II

Павлов продолжал осмотр катера. На корме под заднее сиденье был задвинут рюкзак, а в нем — шесть пол-литровых бутылок водки (три „Столичные“ и три „Посольские“) производства московского завода „Кристалл“ и пачка соли „Экстра“. В просторном сухом рундуке хранился нарезной охотничий карабин „Барс“ калибра 5,6 мм и коробка с двадцатью патронами. Давненько он мечтал приобрести именно такой ствол, но все не получалось: то не было лишних денег, то карабины исчезали из продажи. На прикладе „Барса“ имелась металлическая табличка с гравировкой, которая обозначала дарственную надпись. Надпись гласила: „В.П.

Океанову от Министерства внутренних дел СССР. 24.IX.1984 г.“ Судя по гравировке, к его вятскому кузену Витьке этот карабин, да и этот катер, очевидно, не имели никакого отношения. В том же рундуке нашлись и другие полезные вещи: оцинкованное ведро, закопченный котелок и почти новый эмалированный чайник, лопата без черенка, топор, пила-ножовка, прорезиненный плащ-дождевик и упакованная в брезентовый чехол двухместная палатка. Там же он нашел несколько банок говяжьей тушенки и сгущенного молока, пакеты с макаронами и гречневой крупой, ящик армейских сухарей и 5 пачек индийского чая „со слоном“. Он порылся в карманах плаща и вытащил оттуда жестяную коробку из-под леденцов, в которой хранились болты, гайки, шайбы, шурупы, гвозди, дюбеля, анкера и заклепки. „Можно ли верить словам так называемого „наставника“, который оказался обыкновенным бесом, о путешествии во времени и затягивающемся инверсионном следе? Недаром его фамилия всегда вызывала у меня подозрение. Ведь „шлаги“, если мне не изменяет память, это — стекловидная масса, остающаяся после обработки минералов посредством огня“, — с этими мыслями он выбрался из катера на плот, чтобы отвязать конец. Перед тем, как отправиться в путь, он решил проверить, как работает мотор. Дернул стартер. Мотор затарахтел и зачадил бензиновой гарью. Он прислушался к оборотам — вроде ровно; заглушил двигатель и проверил бензобак. Бензина, по его расчетам, должно было хватить, примерно, на 300 километров пути. Поднялось солнце. Смешанный пойменный лес с прибрежными зарослями раскрасился сочными красками первой весенней зелени. Птичий гомон становился все громче и громче. На противоположном берегу реки затрубил марал, вызывая на схватку соперника. Из воды в трех метрах от катера вынырнула выдра с рыбой в зубах, а за ней вторая. Выдры начали гоняться друг за другом, ныряя и уходя в глубину. Наверное, они чувствовали себя весело и вольготно. Только, вот, ему было не до веселья. Он завел часы, снятые им с собственного „трупа“, который неизвестно откуда взялся, а потом неизвестно куда пропал, и почти наугад поставил время: 6.30. Потом он взглянул на компас и задумался. Если река, на которой он очутился, Ангара, то, идя по течению, то есть на север, он попадет в Енисей. Если идти против течения, то есть на юг, то он попадет в озеро Байкал. И он снова углубился в воспоминания уроков географии: