О завтрашнем дне не беспокойтесь

Надпись гласила: «ПАСТАРОНИМ ВХОД ВАСПРИЩЕН!» В спортивный комплекс также входили кладовая для спортивного инвентаря и кабинет учителя физкультуры, но они оказались заперты.

Ключи же от них сторож, по его словам, «отродясь не видал». После осмотра помещения Павлов вместе со сторожем вышли во двор.

— Кузьмич! Просто Кузьмич — представился сторож, протягивая руку.

— Василич! Просто Василич — представился Павлов, доброжелательно протягивая руку в ответ.

— Мы ведь где-то уже виделись?! — одновременно удивившись и обрадовавшись, спросил его сторож после крепкого рукопожатия.

— Да, вряд ли — не слишком уверенно отвечал Павлов.

— Как знаешь, — сказал Кузьмич, — а мне кажется, что я тебя уже где-то видел… Затем они покурили, поговорили о погоде, магнитной буре и условились встретиться немного позже в здании школы. Решив, что гостьи столицы уже освоились, Павлов попросил дать ему в помощь двух самых бойких девчат, чтобы купить какую-нибудь еду в ближайшем гастрономе и доставить ее в спортзал. Галина Павловна с его предложением согласилась, добавила ему 3 рубля (все, что осталось у нее в неприкосновенном запасе) и подозвала двух его будущих помощниц:

— Водонаева Лена! Петрова Нина! Подойдите сюда! Дело есть! Одной из подошедших к ним школьниц оказалась его «Ассоль», а второй, как догадался он, ее подруга — та самая, которой приспичило забраться в кусты. Из всех юнкоров она казалась самой старшей по возрасту: высокорослая, полногрудая с румяным лицом, короче — кровь с молоком. «Вот, — подумал он, — встретишь в каком-нибудь общественном месте такую скороспелую барышню, начнешь знакомиться, и даже в голову не придет, что она еще пионерка». Галина Павловна объяснила девчатам, что от них требуется. После короткого замешательства они согласились. Обсуждение вопроса о том, что купить, не заняло много времени. Решили обойтись хлебом, вареной колбасой и кефиром. Тогда Павлов озаботился вопросом о таре: «В чем продукты нести?» Но и это не стало глобальной проблемой. У Галины Павловны нашлась капроновая авоська, а девчата выгрузили из дорожных сумок находившиеся в них вещи. Заговорить с «Ассоль», то есть с Леной Водонаевой, Павлов решился только на обратном пути из гастронома. До этого он старался обращаться с вопросами, если они у него возникали, к ее старшей подруге, которая оказалась довольно смышленой: быстро сориентировалась, куда сначала встать (за кефиром или за колбасой), в какой кассе быстрее очередь идет, ну и, конечно, запомнила, за кем ты и кто за тобой. На имевшуюся в их распоряжении сумму денег (13 советских рублей) они купили: два килограмма докторской колбасы в натуральной оболочке, 10 еще теплых батонов пшеничного хлеба и 10 литровых пакетов кефира. Оставшуюся мелочь (рубль с копейками) потратили на глазированные сырки. Улучшив момент, когда «Ассоль» перекладывала из руки в руку свою сумку, Павлов поинтересовался, не тяжело ли ей и предложил помощь.

Лицо у девушки вспыхнуло, как в тот раз, когда он сделал ей неприличное предложение.

— Не надо, как-нибудь сама! — вызывающе ответила она.

— Ты, наверное, на меня сердита? — спросил он, намекая на обстоятельства их первого знакомства. В это время Нина Петрова ускорила шаг и оторвалась от них ровно настолько, чтобы не мешать их разговору.

— А вы так со всеми девушками знакомитесь или только со мной? — уколола его она.

— Бес попутал! Честное слово! — энергично стал оправдываться он.

— Не верю! Культурные люди отвечают за свои слова! — категорично возразила она.

— Ну, распни меня! Виноват! Однако без чёрта точно не обошлось!

Как раз на той скамейке у пруда когда-то сидел некий гражданин по фамилии Берлиоз. Не композитор. И общался с Дьяволом. А после этого у него трамваем отрезало голову. Случай достоверный, описан в литературе — Павлов, вдохновенно, «вешал лапшу на уши».

— Стоп! — неожиданно отреагировала она, как будто ее что-то осенило, остановилась и поставила свою спортивную сумку на асфальт.

— Прошу с этого места поподробнее! Вы хотите сказать, что именно на том водоеме, где мы зависли, начиналось действие романа Михаила Афанасьевича Булгакова «Мастер и Маргарита»?!

— Именно так, — подтвердил Павлов, пораженный эрудицией юного корреспондента «Пионерской правды». — Только раньше эти пруды назывались не «Пионерские», а «Патриаршие».

— А я почему-то думала, что «Чистые пруды» и «Патриаршьи пруды», это — одно и то же. О том, что есть еще и «Пионерские», узнало только сегодня — посетовала она на свое невежество.

— Вы любите Булгакова?! — обрадовался он, неожиданно для себя перейдя на «вы».

— Обожаю! Его «Мастера» перечитывала три раза! — восторженно сказала она.

— Тогда вы меня простите — с облегчением сказал он.

— Прощаю, пойдемте — сказала она и подняла свою сумку.

— Неужели помирились? — подала реплику Нина Петрова, после того, как они ее нагнали.

— А мы и не ссорились! — задиристо сказала Лена и обратилась к Павлову за поддержкой, при этом назвав его просто по имени, как будто они давным-давно знакомы: — Правда, Дима?