О завтрашнем дне не беспокойтесь

Неужели Дмитрий Васильевич Павлов и инженер Кусков — одно и то же лицо? Но ответа на этот вопрос они так не получили. Попытку Антона Шлыкова открыть файл под названием «Жизнь и удивительные приключения инженера Кускова…» операционная система OS/400 наглухо заблокировала.

Вся жизнь прошла, как на вокзале, —

Толпа, сквозняк, нечистый пол.
А тот состав, что поджидали,
Так никогда и не пришел.
Уже крошиться стали шпалы,
Покрылись ржавчиной пути, —
Но я не ухожу с вокзала,
Мне больше некуда идти.
В углу скамьи под расписаньем,
Просроченным который год,
Я в безнадежном ожиданье
Грызу последний бутерброд.

Лидия Алексеева

I

Сотрудники Третьего управления Главлита, курировавшего издательства и органы печати на периферии, чаще, чем сотрудники других подразделений, выезжали в служебные командировки: на близкие расстояния — на поезде, и на дальние — на самолете. Как правило, по 2–3 человека в одно направление, реже — поодиночке. Получив от тов. Афанасьева задание в кратчайший срок подготовить документы на командировку для референта Павлова, расторопный его помощник Игорь Иванович Чечевишников был немало удивлен не только формулировкой цели поездки, но и категорией оплаты командировочных расходов. А также отсутствием какого-либо намека на вид транспорта и форму оплаты проезда, что могло означать лишь то, что билеты приобретены заранее.

— Не иначе, как Павлова ведут на повышение, — не без зависти подумал помощник тов. Афанасьева. После того, как недовольная тем, что ее в выходной день вызвали на работу, бухгалтер Сонечка отсчитала Игорю Ивановичу сумму суточных и командировочных в размере 120 рублей 70 копеек, он решил, что ему первому следует сделать звонок на домашний телефон более удачливого сослуживца. Так, на всякий случай. Вдруг, восходящая звезда Главлита вспомнит о его услужливости и способствует продвижению по службе. Тем более что он и Павлов — почти ровесники. Однако, вместо коллеги Павлова, Игорю Ивановичу пришлось общаться с его отцом, который сообщил ему, что его сын еще спит и просил до 11.30 никоим образом его не беспокоить. Игорь Иванович попросил, чтобы коллега Павлов перезвонил ему, как только ему будет удобно это сделать, а про себя думал: «Как бы я хотел оказаться на его месте!» Павлов проснулся ровно в 11.00. На час раньше, чем должен был прозвенеть будильник. Отец был на кухне и молол в электрической кофемолке обжаренные кофейные зерна «Мокко». Несмотря на 65-летний возраст, его родитель был еще крепок, с красивым лицом, молчалив и резковат, но доверчив и простодушен, как ребенок.

— Ну, что, котяра блудливый, выспался? — обратился к нему отец вместо положенного «доброго утра».

— Доброе утро, батя! — поприветствовал он отца и на всякий случай поинтересовался:

— Мне никто не звонил?

— Как же не звонили! Час тому назад тебя спрашивала какая-то баба. Назвалась Галиной Павловной. Ужасно как-то, с точки зрения языка Пушкина и Лермонтова, извинялась, однако просила тебе передать, что билеты на поезд она выкупила. А на оставшиеся деньги накормила каких-то девчат в буфете сосисками и напоила чаем. У тебя, что, уже боевая женская бригада образовалась? — не то в шутку, не то всерьез спросил отец.

— Я термы Каракаллы сначала посещу, а потом все объясню — не теряя чувства юмора, попросил он отца, чтобы тот не торопился с расспросами, где, а главное с кем, он провел эту ночь. Под «термами каракаллы» в образцовой интеллигентной семье Павловых, разумеется, в шутку, подразумевалась тесная ванная комната (2,5х2,35 м), не имевшая ничего общего со знаменитыми античными римскими банями на Аппиевой дороге, занимавшими, по данным современной археологии, площадь, примерно, 11 гектаров.