О завтрашнем дне не беспокойтесь

Почему новосибирские чекисты зациклились на наркотиках? Решили устроить образцово-показательный процесс по делу ученых антисоветчиков, которые начали с критики советского общественного строя, а затем скатились к явному криминалу? Как в известной поговорке: «Сегодня носит Адидас, а завтра Родину продаст». Тогда почему бы им не произвести обыск на квартирах фигурантов, чтобы найти или подбросить недостающие улики? Наконец, зачем понадобилось тащить из Москвы Павлова? Своих стукачей, что ли им мало? Был еще один вопрос, который у него вызвал полное недоумение. Это — запаянный цилиндрический алюминиевый контейнер для хранения фотопленки, который в апреле 1978 года профессор Мерцалов передал сотруднику американского консульства в Ленинграде в баре ресторана гостиницы «Астория». Уже через несколько минут вице-консул по вопросам науки, образования и культуры госпожа Стравинская была задержана, а контейнер изъят. Когда контейнер вскрыли, то оказалось, что находившаяся в нем фотопленка — засвечена. Задержали и Мерцалова. Во время допроса профессор вел себя на редкость спокойно и даже самоуверенно. Он дал показания, что на фотопленке — фотографии НЛО и микрофильм с его статьей на эту тему для журнала «Science». Цибиков ознакомился с фотокопией протокола допроса, составленного ленинградскими чекистами, пытаясь понять логику действий профессора, который очень сильно рисковал, идя на контакт с американскими дипломатами. Известно, что они, буквально до одного, являются работающими под прикрытием профессиональными разведчиками. Поскольку НЛО — не гостайна, а вообще черт знает что, профессора отпустили с миром, ограничившись предупреждением о недопустимости несанкционированных контактов с сотрудниками американского посольства и генерального консульства. Ленинградские чекисты направили в НГУ официальный запрос:

«Какими темами занимается профессор Мерцалов на кафедре и в своей лаборатории, и нет ли среди них таких, которые имели бы отношение к вопросам обороны страны?» Ответ пришел неутешительный. Только одна тема, которую Мерцалов вел совместно с кандидатом биологических наук Фишманом, могла бы, но только в отдаленной перспективе, иметь какое-то отношение к вопросам разработки биофизического оружия. Это — регистрация акустических и электромагнитных полей и импульсов молекулы ДНК. Ввиду поступившего из компетентных органов запроса, руководство НГУ тут же приняло решение эту тему на всякий случай засекретить, а при первом же удобном поводе — вовсе закрыть, чтобы в дальнейшем не иметь никаких неприятностей с «засветившимся» профессором. Поздно вечером, когда Цибиков уже собирался ложиться спать, в дверь гостиничного номера негромко постучали. Цибиков открыл дверь, недоумевая, кто бы это мог быть. В номер вошел старший лейтенант Мурадов, поздоровался и передал ему запечатанный сургучом пакет:

— Велено вам вручить. Разрешите идти? Взглянув на надпись на конверте, Цибиков скомандовал:

— Вы свободны. Вскрыв пакет, он обнаружил в нем приказ, полученный два часа назад из Москвы по телетайпу. Согласно приказу ему надлежало передать старшему лейтенанту Олениной по акту приемапередачи все вещественные доказательства, собранные им в Тюмени, и в тот же день отбыть на самолете в Улан-Удэ. Причина его столь срочного перемещения мотивировалась дополнительными обстоятельствами, открывшимися по делу, которое он вел в прошлом году. В том же пакете находился авиабилет на рейс «Новосибирск — Улан-Удэ — Владивосток», квитанция о бронировании гостиничного номера и подотчетная сумма командировочных расходов. Мысленно похвалив новосибирских коллег за оперативность, Цибиков, тем не менее, почувствовал, что внутри у него, как будто, все оборвалось. Такое чувство он уже ощутил однажды — в тот день, когда его жена впервые ему изменила, а неделю спустя ушла от него, оставив записку, в которой она признавалась в том, что полюбила другого и намерена подать на развод. Спать уже не хотелось, поэтому он переоделся, причесался, и спустился на первый этаж, надеясь на то, что бар еще не закрыт. В баре, несмотря на позднее время, царила атмосфера командировочного разгула. Отчасти это объяснялось тем, что был понедельник — единственный день недели, в который ресторан при гостинице «Центральная» не работал. Едва отыскав свободное место, Цибиков заказал виски со льдом и яблочный сок. Десять рублей, которые он заплатил за заказ, для него были не какие ахти деньги, но на него обратили внимание. Цибиков заметил, что к нему порывается обратиться какой-то парень с рыбьими глазами и длинными неопрятными волосами. «Фарцовщик, наверное, или сутенер», — предположил Цибиков и, потягивая из высокого стакана через соломинку буржуазный напиток, стал рассуждать логически. Завтра он прилетит на свою малую Родину.