О жандармах, императорах и изобразительном искусстве. Архивные заметки

Прежде всего, учитывался общественный резонанс, который приобрела дуэль. В данном случае очень характерна история с так называемой «иркутской дуэлью» 1859 года, когда чиновник Совета Главного Управления Восточной Сибири Ф.А. Беклемишев убил на дуэли чиновника особых поручений М.С. Неклюдова. Описывая все обстоятельства дела в своем донесении шефу жандармов П.А. Долгорукову, иркутское жандармское начальство не преминуло обратить внимание на следующий факт: «Тело убитого коллежского асессора Неклюдова предано земле по обряду христианскому 18 апреля при стечении многочисленного народа, полагаю до 5-ти тысяч человек провожали его до могилы, что доказывает вполне сочувствие к умершему. При выносе Неклюдова с квартиры и на площади находили подброшенные записки в коих было написано «здесь шайка разбойников! Атаманом ея Беклемишев, есаулом полицмейстер Сухотин, его помощники: Анненков, Гурьев, Шелехов и Иоселиани»[110]. О подобном происшествии было доложено императору, который взял дело «иркутской дуэли» под личный контроль. Шеф жандармов распорядился, чтобы все местные иркутские власти «под рукой и самым вернейшим образом» докладывали ему все подробности в расследовании дела. Иркутский жандармский штаб-офицер представил в III Отделение подробную записку, в которой изложил собранные им различными путями, в том числе и негласными (перлюстрация писем) городские «слухи и толки» относительно обстоятельств дуэли и ее участников. Так, например, говорили о том, что Неклюдов старался отказаться от дуэли и хотел уехать из Иркутска, а полицмейстер всячески способствовал поединку, задерживая под разными предлогами Неклюдова в городе, а во время дуэли даже наблюдал за исходом дела с местной колокольни. Судачили и о пистолетах, якобы подмененных Беклемишевым, а самое главное, все называли последнего «вором и убийцей». Обобщив все поступающие сведения и доложив их императору, П.А. Долгоруков потребовал от иркутских властей провести тщательное дорасследование дела «для непременного удостоверения в истине, которую без сомнения, могут раскрыть многие указанные в выписках лица, бывшие очевидцами или ближайшими свидетелями происшедшего; наконец, чтобы как доследование, так затем и обсуждение этого дела были основаны на беспристрастии, добросовестности и полной справедливости»[111]. Специально созданная комиссия, состоящая из представителей гражданской, военной и жандармской власти губернии заново исследовала обстоятельства дуэли: повторно допросили свидетелей и участников поединка, проанализировали ходившие в обществе слухи, провели эксгумацию тела Неклюдова и сделали экспертизу пистолетов. Через некоторое время председатель комиссии генерал-лейтенант К.Б. Венцель докладывал начальнику III Отделения: «…Результаты строжайшего и подробнейшего исследования обнаружили ложь и злонамеренность всех распускавшихся слухов, которые…были плодом не одной лишь личной вражды к Беклемишеву, но и стремлением вредить по мере возможности местному начальству и той обстановкой оного, к которой в числе прочих принадлежат подсудимые и прикосновенные к делу о дуэли»[112]. А генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьев-Амурский в своем докладе императору был еще более оптимистичен: «…Смею даже пред Вашим Величеством выразить мысль, что как ни грустно с одной стороны это событие, с другой оно обозначает пробуждение у нас здесь чувства личного достоинства в человеке, усыпление или даже недостаток которого может быть слишком были заметны и вредны во многих отношениях…Беклемишев и другие участники дела, сделались преступниками по причинам непреоборимым в душе каждого благородного человека и в убеждении необходимости подчиниться общему укоренившемуся веками обычаю, имевшему над ними сильную по самой природе человека власть и заставившему их несмотря на свое общественное положение, жертвовать собою для выполнения долга чести…»[113]. Первоначально присужденная мера наказания (10 лет крепостного заключения Беклемишеву) была сокращена втрое, а затем по ходатайству Н.Н. Муравьева и представлении П.А. Долгорукова еще уменьшена в два раза «единственно во внимание к молодым летам, испытанной способности и особой необходимости в тамошнем крае в подобных чиновниках»[114].