О жандармах, императорах и изобразительном искусстве. Архивные заметки

В 1874 г. «по собственному прошению по состоянию здоровья» спешно уволили начальника секретной экспедиции III Отделения Константина Федоровича Филиппеуса. Зачисленный в Отделение в 1869 г. по приглашению П.А. Шувалова, он в течении пяти лет имел в своем распоряжении не только весь штат секретных агентов, но и все секретные агентурные суммы III Отделения. Вскоре оказалось, что основную часть этих сумм Филиппеус тратил на веселое светское времяпрепровождение и женщин. Не желая выносить сор из избы, начальника секретной агентуры решили уволить тихо с положенной пенсией. Но так как Филиппеус имел «значительное знакомство с лицами предосудительными и по прежней своей службе знал многие подробности по важным государственно-политическим делам», установили за ним негласное секретное наблюдение[175].

Еще раз отметим, что подобные случаи хотя и встречались в практике III Отделения, но были крайне редки. Как справедливо отмечал все тот же Филиппеус, «…личный состав Отделения сложился своеобразно, в среде его выработались особые взгляды и предания, Отделение стало чем-то в роде монастыря и что вступая в него нужно было отрешиться от внешнего мира»[176]. И немцы играли в этом сообществе немаловажную роль. Их уровень образования, знания, аккуратность и щепетильность являлись теми качествами, которыми должны были обладать люди, работавшие в ведомстве политической полиции империи. Общее жизненное кредо чиновников-немцев как нельзя лучше выразил в своем прошении один из служащих III Отделения: «… и хотя я евангелическо-лютеранского вероисповедания и ношу нерусскую фамилию, я всей душой и телом предан русскому законному моему правительству»[177].

Дело чиновника А.М. Петрова

Всегда было принято считать, что центральный орган политической полиции николаевской России – III Отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии – крепко и надежно хранило свои секреты, ни одна бумага не выходила за пределы учреждения без ведома начальства, а все секретное делопроизводство концентрировалось в тайных сейфах управляющих. На самом деле, все обстояло несколько иначе. Достаточно упомянуть хотя бы историю создания архива этого учреждения, образованного спустя двадцать лет после организации самого ведомства, т. е. в 1847 г., да и то после одного курьезного случая. А именно. Государь Николай Павлович, любивший посещать различные учреждения, после очередной инспекции Государственного архива МИД спросил шефа жандармов А.Ф. Орлова о состоянии архива вверенного ему заведения. Начальник тайной полиции был в замешательстве и вызвал к докладу всезнающего Л.В. Дубельта. Леонтий Васильевич также оказался не в курсе дела и решил сам лично заняться этим вопросом. При проверке выяснилось, что законченные делопроизводством дела в каждом структурном подразделении III Отделения сваливались в беспорядке на пол, многие из них хранились также и в подвале, который во время поднятия уровня воды в реке Фонтанке часто заливался водой, секретное делопроизводство хранилось вместе с «открытыми» делами, и уж ни о каком справочном аппарате не было и речи. Немедленно был составлен всеподданнейший доклад о необходимых работах и средствах для приведения в порядок архивного делопроизводства III Отделения и спустя полгода архив по наружному виду далеко перещеголял архив министерства иностранных дел[178]. Однако потребовался ни один год чтобы привести в порядок соответствующее задачам охранения политической безопасности государства внутреннее устройство архива. Один из чиновников III Отделения вспоминал: «Несмотря на то, что в III Отделении сосредотачивались все отрасли государственного управления и все возможные дела и вопросы от самых мелких и личных до обширных государственных, дела этого Отделения велись страшно халатным образом, без всякой цели и системы, по большей части по вдохновению, по настроению минуты и злоупотреблений было множество»[179]. Об одном из таких злоупотреблений и пойдет речь в настоящем сообщении.

Накануне Рождества 1849 г. в одном почтовом ящике на Невском проспекте обнаружили странный пакет. На конверте вырезанными из газет буквами был наклеен адрес: «Его Императорскому Величеству секрет». Странный конверт тотчас доставили в дом на Фонтанке, 16. Вскрыв его, А.Ф. Орлов и Л.В. Дубельт обомлели. В конверте лежали вырезки из всеподданнейших докладов шефа жандармов с резолюциями Николая I и приложенная к ним записка, составленная из тех же что и на конверте вырезанных букв следующего содержания: «Для подарка к Новому году, Государь Император, вот новость из 3 Отделения, это очень легко получить за деньги».

А.Ф. Орлов тотчас же поехал в Зимний дворец. Император сделал шефу жандармов серьезное внушение за вскрытие конверта на высочайшее имя и назначил секретную следственную комиссию под председательством князя А.Ф. Голицына, состоящего при государе «куратором» III Отделения.